Эна и супергероический кинематограф.

Села я сегодня внезапно, наплевав на все дела, и посмотрела "На заре справелдивости". Что можно сказать. Ощущения от просмотра у меня примерно следующие:

Уже с первых пяти минут сразу было видно, где тут Снайдер порылся.
На моменте, когда идет весь такой трагичный Брюс Уэйн идет в тумане, и тут вдруг ЛАШАДКА, я начала угорать и не могла прекратить до самого финала. Я орала, как гребаный психопат и мне очень не хватало пива, чипсов и Йомы. Она на мои комментарии фильмов реагирует так же забавно, как я на ее рисунки Андерса.
Ну а в целом это было... отвратительно. От-вра-ти-тель-но.
А картинка была ничотак, да. Музыка наверняка тоже была на высшем уровне, ее все таки Циммер писал, но я из-за собственного гогота ее плохо слышала.

Ну а потом, дабы залечить душевные раны и моральную травму я, с некоторым недоверием, села смотреть "Бетмен: начало". Который Нолановский. Да, я тормоз и до сих пор не смотрела ни одной части.
И вот это было действительно круто. Какая картинка, какая музыка, какие актеры! Кристиан Бейл, Лиам Нисон, Морган Фримен, Гэри Олдмен, Майкл Кейн! И еще мелкий засранец, который энное количество лет спустя будет играть Джоффри. Ну и там еще баба какая то была... но не суть. И это очаровательное "летучие мыши днем спяяяяят". Это вам не в бетмене против супермена "так, по сценарию я должен трижды сказать, мистер Уэйн, когда же вы наконец женитесь".
"бетмен: начало" - это самый верибельный бетмен из всех бетменов, которые мне попадались в жизни.
В общем, душевные раны я подлечила, да. Но все равно, Снайдер, сука, что ты делаешь?! Вспомни своих же Хранителей и прекращай творить хуйню!

Морального лечения картинка

---

Сказ о приключеньках

Предисловие.
Потерялась я надолго по некоторым, швейно-отпускным обстоятельствам, о который я, возможно, расскажу как нибудь потом. Но о приключеньках, вопреки всему, я не забыла, тем более, что они лежат у меня пусть и не отредактированные, но почти дописанные. Испытывая некоторые угрызения совести от собственного беспардонного исчезновения, в это замечательное утро я выкладываю все приключеньки второй главы. Тыцтыц.
ЗЫ: посвятим эту выкладку персонально Йоме, которая меня в достаточной степени усовестила. Поправляйся, солнце, и пусть это послужит тебе моральной поддержкой.
ЗЗЫ: да, кстати, мы дошли до нцы. НЦаааааааа!!. Апаснасть! Слэш! Ну кароч я предупредила.
ЗЗЗЫ: и да, картинок сегодня тоже не будет, потому что... потому что... смотрите - белка!

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur и возможно иногда Йома
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: NC-17, чо
Жанр: юмор с налетом экшена, и немножечко ангста. Ну и слэш с гетом местами.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька восьмая, в которой приходится принимать непростые решения.

Лес приветливо колыхал кроны деревьев и предзакатные лучи солнца пробивались сквозь ветви, ложась на тропинку чарующим, сказочным ореолом, так и манившим ступить на нее и углубиться в это волшебное непознанное царство. Мы с Даэланом углубляться не торопились. Вот уже битый час мы топтались у самой границы леса, перед вколоченным в землю указателем, да вертели в руках карту и так, и эдак.
- Мы заблудились, - вынес вердикт Даэлан, когда отрицать факты стало бессмысленно, Фасолька согласно чихнула. Я сердито покосился на предательницу и снова перевернул карту.
- Как мы могли заблудиться, если шли исключительно по дороге? - огрызнулся я. - Кроме того, перед нами указатель, - я обличающе ткнул в уныло поскрипывающую на ветру доску с надписью "Чарвудский лес". Чуть пониже так же тоскливо скрипела облупленная дощечка "деревня Чарвуд". - На нем все предельно понятно написано. Это у тебя карта неправильная!
Отстаивать честь своей карты Даэлан не стал, только пожал плечами и глубоко вздохнул.
- И, тем не менее, мы не имеем представления, где находимся. Давай дойдем до деревни и там выясним. Если повезет, купим новую, правильную карту.
План звучал достаточно разумно и, за неимением другого, мы ступили под полог леса. Лес подтверждал первое впечатление о себе и умиротворял ласковым шелестом листвы и радующими глаз яркими осенними красками. Филосовское настроение самым гнусным образом нарушил выскочивший из кустов скелет, стоило нам углубиться достаточно далеко, что бы потерять указатель из виду. Скелет выскочил, громыхая костями ринулся на Фасольку, промахнулся и завалился в противоположных кустах, где и был добит Даэланом парой ударов топора. Случай скорее напоминал конфуз, чем неприятность, но мы на всякий случай подобрались, а лес интуитивно перестал казаться таким уж приветливым. Стремительно смеркалось, и чем больше наступала темнота, тем активнее лезла из-за углов, ям, закоулков всякая нечисть, тем более стремительной и ловкой она была. Бодрым галопом и с немалым облегчением мы добрались до расшатанных ворот деревни, вломились в них бегом, с совершенно неподобающей героям поспешностью. Встречать нас никто не вышел, но стоило нам захлопнуть ворота, забаррикадировать их тяжелым засовом и обернуться, как кровь застыла в жилах и стало нам очень и очень неуютно. Вдоль широкой, протоптанной дороги, чередуясь с иссохшими, мертвыми деревьями, частоколом стояли копья с насаженными на них человеческими головами, а кое где и целиком телами. Тусклая, мертвенная луна выхватывала оскаленные в давно умолкшем крике рты и темные провалы опустевших глазниц. Рядом со мной шумно сглотнул Даэлан. Мы не остановились и не помчались обратно в лес, к нежити, хотя ее соседство уже не казалось таким ужасающим, лишь шли вперед очень осторожно, готовясь увидеть развалины деревни, пожарища и новые трупы. Однако же в какой то момент, за полосой лунного света жуткая дорога оборвалась, и словно вышвырнула нас в пасторальную благость мирной, среднестатистической деревни. Возле аккуратных, ухоженных домов беспечно бродили селяне, с одинаковой неторопливой монотонностью занимаясь своими сельскими делами. Кто-то болтал с соседями, кто-то кормил кур, кто-то чинил что-то, примостившись на лавке, но никого из них ни в малейшей степени не беспокоило, что на дворе глухая ночь. Я попытался заговорить с ними, спросил одного, другого и третьего, что же у них произошло, и все они, как один, дружелюбно взирали на меня и мягко заверяли, что у них все в полном порядке. Когда я интересовался, не смущают ли их трупы у ворот, они, не меняясь в лицах, тем же миролюбивым и безразличным тоном повторяли, что у них все просто замечательно. Я уже привык, что вокруг всегда все плохо и у всех куча проблем и переживаний, а потому насторожился вдвойне. Некоторой осмысленности добиться удалось только от мэра, местоположение которого нам подсказала услужливо вывешенная у его дома табличка. В первую очередь мэр пожелал нам доброго утра и спросил, что нас привело в их славную деревеньку в этот морозный зимный день. Он очень рассердился, когда мы попытались намекнуть, что на дворе ночь и вообще ни разу ни зима, а потому, после попытки пришибить нас табакеркой, усугублять конфликт с психом мы поостереглись. Между тем, избегая темы времени суток и сезона года, удалось выяснить, что деревня находиться во владениях и под защитой братьев Джарег, очень славных, со слов мэра, молодых людей. Настолько славных, что давеча один из них, Квинт, собрал со всей деревни детей и увел к себе в замок, якобы читать сказки. Потом, правда, из замка доносились крики и никто из детей не вернулся, но у них в деревне, тем не менее, все просто прекрасно, а братья замечательные люди. Нет-нет, проверять ничего ни в коем случае не нужно! Ведь у них все так замечательно.
Как и следовало ожидать, без долгих раздумий мы с Даэланом ворвались в замок. Я, может, не высоких моральных качеств эльф, но очень уж не люблю, когда просто так пропадают дети. Едва успели мы отбиться от повыскакивавших со всех сторон демонов, как прям посреди гостевого зала внезапно материализовалась и взяла нас в оборот девица дивной, но противоестественной красоты. Ее полупрозрачное тонкое тело отливало голубизной и повисало над в полуметре над полом, вместо ног заканчиваясь колыхающимися дымными щупальцами, а нечеловечески и даже неэльфийски огромные глаза смотрели на меня с лица, больше похожего на маску, смотрели на меня с ничего не выражающим безразличием. От нее веяло холодом, и уже через пару минут рядом с ней у меня начался озноб. Тогда она поведала мне, что давно ждала лишь меня. Это было бы даже лестно, если бы не было так жутко. Она рассказала, что свершилось в этом замке страшное преступление, но насмешливый скептицизм на моем лице то ли не заметила, то ли проигнорировала. Преступление столь жуткое, что Латандер, бог зари, разгневался и заключил хозяев замка и всю деревню заодно с ними, в некое пространство, где нет ни времени, ни вообще ничего. А теперь и мы, раз уж подвернулись под руку, покуда не разберемся с Латандером и не задобрим его, отсюда не выберемся. Задобрить, как оказалось, можно, лишь требуется свершить суд над братьями и тогда всем будет хорошо. Ну, возможно кроме братьев. А для этого нужно опросить обоих и вынести свое решение по этому поводу. И все казалось бы несложно, если бы путь к каждому из братьев не преграждали толпы демонов, всячески препятствующих нашему продвимжению. Об этой досадной неприятности девица, конечно, нас предупредить не потрудилась. Но даже если бы и предупредила, вряд ли это упростило бы нам задачу. Демоны, это вам не какие то там зомби, с которой любая бабулька справиться, это высокоорганизованные существа, которые очень, очень больно кусаются. Я продолжал недоумевать, на кой черт Латандер, мужик по идее неплохой, осчастливил нас этой пакостью, до тех пор, пока в одной из комнат, в которой мы прятались, забаррикадировавшись комодом, не нашел прелюбопытнейший фолиант. По долгу службы я был знаком с такого рода книгами и без труда опознал в ней ритуал призыва одного из верховных демонов. Редкой гадостности демона, стоит сказать. Судя по пометкам на полях, огромный интерес к этому ритуалу проявлял старший из братьев, Карлат, и даже кое как пытался осуществить. Что именно пошло не так, точно установить не удалось из-за недостатка квалификации.
Первым мы добрались до этого самого Карлата прошла в теплой, дружественной обстановке, даже несмотря на то, что в двери его опочивальни постоянно ломились и жутко завывали демоны.
- Такие дела, - сказал он, потирая оставшимися от пальцев костями подбородок обнаженного черепа. - Хотел стать хранителем семьи, а стал личем. Как то оно все неловко так вышло.
С тем, что неловко, я был совершенно согласен. Посочувствовав мужику, мы попытались осторожно удалится и стремительным марш броском добраться до его барата Клинта, что как назло располагался в соседней башне. Демонов, как показалось мне по пути, было только больше. От мелких пакостных бесенят и до яростных огненных гигантов, вооруженных хлыстами, и все они, словно чуя нас из далека, алкали нашей крови. Мы с Даэланом приняли тактически верное решение и хитрым маневром "драпать пока не догнали", помчались вперед напролом, нигде не задерживаясь. Клинт встретил нас, взмыленных и местами подпаленных, за мольбертом. Обрадовался, как родным, и сходу заявил:
- Я во всем виноват!
- В чем? - осторожно уточнил я.
- Во всем! - столь же решительно подтвердил он. - Хотел как лучше, а тут брат, а тут дети, а потом хрясь, бам, тыдыщь! Ну и как то оно все так... неловко вышло.
Про неловко я уже где то слышал и на всякий случай насторожился.
Прекрасная полупрозрачная дева моего замешательства не поняла.
- Что то тут нечисто! Ой нечисто! - вопил я и размахивал фолиантом призыва демонов.
- Ой все. Суди давай и хватит мельтешить, - отвечала она. - Я тут знаешь ли, побольше твоего торчу, и без всякого удовольствия.
Мои дипломатичные попытки всех простить или всех разогнать, к сожалению, не увенчались успехом. Когда меня окончательно зажали в угол, потребовав прекратить паясничать и нести ахинею про демонов, если у меня доказательств нету, я, крепко-крепко зажмурился и практически из одного только чувства противоречия повелел Квинта, того что детей в дом зазывал, отпустить, а Карлата, того, что демона вызывал, к ответу призвать.
- Ну наконец-то, - выдохнула девица и растворилась в воздухе. Клинт, истаивая, грустно мне улыбался. Прочитать какие либо эмоции на голом черепе Карлата было сложно, но, несмотря на мои угрызения совести, он дружески похлопал меня костяной рукой по плечу и, кажется, не был в обиде. Теперь наш путь был свободен.
Стоило нам выйти за ворота замка, как каменная громадина медленно и торжественно растаяла в утренних лучах за нашими спинами. Деревня, вернее ее разрушенные временем и поросшие мхом стены, пустовали. Больше не было теней, голосов и насаженных на копья голов. Даэлан подбадривал, что я держался молодцом, что теперь они все свободны и все закончилось, но от гаденького чувства, что я что то сделал не так, я избавиться не мог.
Как ни странно, ворота остались в целости и сохранности. Не было ни деревни, ни забора вокруг, просто старые, покореженные ворота посреди леса. А возле ворот бледный, очень нервный тип.
- Я убил, убил их всех, но они живы! Они живы снова и снова! Призраки, везде только призраки... я не могу уйти... куда идти?..
Расспросов закономерно не получилось. После долгих бормотаний о том, что мы тоже призраки, он кинулся на нас сперва с ножом, а потом с неслабыми такими заклинаниями, и только когда Даэлан приложил его топором, неловко, но результативно, успокоился окончательно. Краткий обыск его карманов дал нам около десятка монет и дневника, полного страданий и сублимаций попавшего в ловушку культиста. Путь его, согласно дневнику, был долог, из самого Лускана, где обитал их глава, грозный и всемогущий, а в этом страшном, холодном, безжалостном Невервинтере случилась с несчастным культистом такая неприятность - попал он в плен к непонятной местной нежити. Труп прикапывать мы не стали, но вот дневник, не скрывая радостного ликования и попискивания, бережно прибрали.

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька девятая, в которой мы узнаем, как опасно гулять по лесу.

Эльтура Сарптил была дамой во многих отношениях неординарной. Помимо труднозапоминающегося имени и хорошенькой мордашки, она обладала скверным характером, неутомимой торговой жилкой и любовью к всяким потрохам, лично ею цивилизованно именуемым реагентами. Наши с ней отношения носили характер достаточно продолжительный и умеренно теплый, настолько, насколько это возможно между людьми, регулярно снабжающих друг друга за умеренную плату всяческим магическим барахлом.
- О боги, какая прелесть! - восхищалась Эльтура, и глаза ее сияли, как у невесты у алтаря. - Это же шелковая железа Эттеркапа! А это язык слаада! Ты меня сегодня прям порадовал, ушастик!
Мне не нравилось, когда она так меня называла, ухо нервно дернулась, но Эльтура не обратила никакого внимания, она была всецело поглощена щедро вываленными на ее прилавок внутренностями и частями тела, неряшливо завернутыми в куски тряпок и пергамента.
- Так, а это что такое? - девушка вытряхнула из мешка зеленую в красных подтеках, словно арбуз, орочью башку.
- Голова Дергиба, - услужливо подсказал Даэлан и глаза девушки уставились на меня с пытливым подозрением.
- Какого еще Дергиба? Ты зачем эту хрень приволок мне? Никакой магической ценности в ней нет, так что, будь добр, забирай обратно.
- Ну может хоть...
- Нет, Исендель, - отрезала она. - Ни одного медяка.
- Ну и что нам с ней делать? - недоумевал я, стоя с решительно врученой мне в руки перекошенной башкой. - Кто то ж у нас ее заказывал. У тебя там не записано случайно?
Даэлан неопределенно пожал мощными плечами и едва не снес полку в лавке Эльтуры.
- Фермер какой то просил за смерть жены отомстить.
- "Какой то", - ворчливо передразнил я. - "Какой-то фермер". И что ты мне теперь предлагаешь, бегать по окрестностям и домогаться до фермеров с этой башкой? Мол а не вам ли случайно предназначалось? Не хотите ли приобрести по дешевке? Мне кажется они меня неправильно поймут.
Эльтура хмыкнула, сгребла реагенты под лавку и взамен отсыпала горстку монет.
- В общем, вы еще чего то хотели или уже отваливаете?
- Хотели, - буркнул я, заталкивая голову поглубже в сумку. Голова уже начинала подозрительно попахивать и реализовать ее требовалось как можно быстрее. - Есть у тебя что нибудь эдакое?
- Эдакое? - переспросила девушка, скептически вздернув бровь.
- Ну... эдакое... - я сделал неопределенный, но очень широкий, на пол лавки, жест руками. - Понимаешь, тут такое дело. Одна наша... подруга... в последнее время очень грустит. Прям очень грустит.
- Вчера, говорят, она швырнула в служанку ночным горшком, - скорбно подтвердил Даэлан.
- Ну и в общем, мы хотели бы ее как то приободрить.
- Голову огра ей предлагать не пытались? - участливо поинтересовалась Эльтура и, заметив на моем лице глубокую задумчивость, громко и очень обидно расхохоталась. - Ой, мужики, не могу с вас, - всхлипнула она, отсмеявшись, вытирая выступившие на глазах слезы и все еще сдавленно подхихикивая. - Не, у меня ничего такого нет. Вы б ей цветочков подарили, или конфет каких, что ли.
- Спасибо за совет, - буркнул я и торопливо ретировался к дверям.
- Только голову не вздумайте ей совать! Кавалеры... - с глумливой услужливостью кричала нам вслед Эльтура.
Гномью спиртовую настойку было в Порте Лласт отыскать проще, чем цветы и конфеты. Многочисленные наемники, охотники и просто бродяги такими изысканностями не баловались, но идти к леди Арибет с бутылью самогона было как то неловко. Мы не соврали Эльтуре, с каждым днем леди становилась все более нервной и в те моменты, когда не плакала, она злилась и кидалась на окружающих предметами, а когда не злилась, то забивалась в угол и плакала. На мой взгляд, как раз спирт тут пошел бы очень хорошо, но Даэлан был против, да и перед Аарином Гендом, всегда обо всем осведомленном, было как то совестно. Спаивают, мол, одного из главных полководцев. А потому оставались только цветы и конфеты. Но если с конфетами все было совсем плохо, то на цветы оставались какие то надежды. Цветы, как предполагалось, должны были во всем благополучии прорастать в ближайшем лесу. Даэлан, здоровый зеленый орк, запасся корзиночкой, я - энтузиазмом.
В Невервинтерском лесу цветы, может, прорастали и в благополучии, но на деле все оказалось не так пасторально. Стоило мне склониться над первой попавшейся ромашкой в размышлении, достойна ли она быть представленной леди Арибет, как из кустов на меня выскочил и самым беспринципным образом наподдал рогами под зад, олень. На этом олень, возможно, и не остановился бы, но Даэлану топотом, криками и топором удалось отогнать спятившую зверюгу и дать мне время оправиться от унижений. Я много пережил, я сражался с зомбями, демонами и скелетами, но олени на меня не нападали ни разу! И это было очень, очень обидно. Сбор цветов не заладился с самого начала и весьма посредственно продвигался впоследствии. Помимо оленей на нас начали бросаться повылазившие из берлог медведи, вепри и даже зайцы. Через пару часов наших усилий на дне корзинки уныло валялось пару помятых стебельков, а мы, пребывая в крайне раздраженном состоянии духа, вышли на полянку, где лагерем стало небольшое сообщество друидов. Им то мы и предъявили претензии по поводу столь вопиющего положения дел. Однако оказалось, что друидам совершенно не жалко для нас цветов и они совершенно ни разу не виноваты, напротив, сами бесконечно страдают от сложившейся нервной обстановки. Что-то твориться, но что конкретно - непонятно, но совершенно точно не то, что надо, это единственное, что удалось выяснить в их сбивчивых извинениях. Ну и еще то, что, раз уж мы идем в тут сторону, было бы очень славно, если бы мы по пути поискали их разведчиков, отправленных выяснять, собственно, что происходит. Я сначала собирался было огрызнуться, мол я вообще то не собирался в ту сторону, так что не подзакатали бы они губу, но потом глянул так в корзинку, и решил, что настоящие герои не отступают. Даэлан был со мной согласен и убеждал, что мимо этого дела никак пройти нельзя и бедных звериков обязательно надо спасти, ибо дело это есть благородное и, вне всякого сомнения, ответственное.
Хорош был невервинтерский лес до ужаса, особенно если бы не выскакивали со всех сторон бедные зверики, так и норовящие откусить от меня кусок другой. Еще хлеще стало, когда с дерева спрыгнула и бросилась на нас девица, полуголая, белокурая и рассвирепевшая. Она вцепилась мне в физиономию, дико вереща, и только Даэлану удалось ее от меня оторвать и зафиксировать, а Фасолька несколькими ударами корзинки по физиономии привела ее в чувство. Девица оказалась дриадой, родственницей той, что мы когда то спасли от злобного мага Мелданена. К вразумительной речи она была слабо способна, но очень просила ее не обижать, отпустить на все четыре стороны, потому как страшно ей жуть как, и зверикам тоже страшно, а пуще всех страшно и больно Духу Леса. С этим самым Духом Леса, судя по наименованию, главным в этом захолустье, я бы с удовольствием встретился, но, как оказалось, гостей он нынче не принимал, и что бы добраться до его резиденции, требвалось множество усилий. Каких именно усилий, дриадочка не знала, но от души послала нас глубже в лес, дескать дальше кто-нибудь подскажет. Чувствуя себя Колобком, я катился по лесным тропкам, а за мною катился Даэлан и порхала, с изрядно помятой корзинкой наперевес, Фасолька. Прикатило нас под двери некого дуба. То, что у дуба есть дверь, нас нисколько не удивило, как и то, что нам никто не ответил, когда мы деликатно постучались. Однако пройти мимо было выше наших сил, и Фасолька, отложив корзинку в сторону, оставила нас с Даэланом на стреме и занялась замком. Внутри нам обрадовались, как родным. Не успели мы переступить порог, как со всех сторон понабежали голые мужики, да как давай всяческий физический вред нам причинять. Неудобно конечно, было, но пришлось утихомиривать их топором, заклинаниями и корзинкой. В одной из комнат, с шикарной трехспальной кроватью под балдахином, так и манившей прилечь и отдохнуть, очередной голый мужик пришел в себя уже от первого же удара в глаз, и поведал нам, прижимая к наливающемуся фингалу статуетку оленя, что знать не знает, как сюда попал. Шел мол, себе по лесу, вдруг смотрит, девка красивая прям посредь тропы, а дальше все как в тумане, очнулся с синяком и в нашей компании, а вообще он очень хочет штаны и домой. Домой мы его, конечно, отпустили, хотя запасных штанов и не нашлось. Мужиков таких, хотя и куда менее вменяемых, по всему дому обнаружилось в великом множестве. А по прошествии некоторого времени мы наткнулись на залу, где у бассейна, прям под пальмой самой что ни на есть тропической, стояла неописуемой красоты девица. Приблизились мы к ней, она посмотрела, скривилась, и как ткнет меня пальчиком в лоб.
- Повинуйся мне, раб, - говорит. - Сперва наперво убери бардак, что в доме устроил, трупы унеси, пыль вытри, ночные горшки помой и переоденься, сделай милость, что за ужас на тебе одет? Вот, возьми, у меня тут как раз костюмчик припасен.
Я торопиться и разубеждать девицу не стал. Ненавязчиво ткнул Даэлана локтем, и тот понятливо прикинулся идиотом.
- Так точно, - говорю, - моя прекрасная госпожа, будет все исполнено, - а потом глянул я на костюм, что она мне протягивала, а там рюши розовые, чулки в сеточку, стразы по всему декольте и ушки кошачьи на ободочке. - Постойте ка! - возмутился я, не выдержав такого надругательства. - Черт с ней, с пылью и горшками, но вы мне вот ЭТО одеть предлагаете?!
Тут девка заподозрила, что что-то идет не так, и как примется реветь.
- Силу я свою потеряла, все меня покинули, а нам, нимфам, итак живется несладко!
Нам с Даэланом даже как то совестно сделалось, хотя я по прежнему был категорически не согласен одевать предлагаемый костюм. Фасолька только пискнула презрительно в ответ на девичьи слезы, огрела ее корзинкой, и всхлипы мгновенно сделались тише. Оказалось, что была девка лучшей нимфой в лесу, но когда Дух Леса взбесился, так ей страшно сделалось, что давай она завлекать к себе мужиков, подчинять их своей власти да выставлять на охрану дома. Почему они голые были, девица сказать постеснялась. Меж тем она поведала, будучи бывшей лучшей нимфой леса, что и в самом деле есть у Духа резиденция, но попасть в нее не может никто из живых, ну разве что был у них как-то один маг, торжественно заколовшийся на берегу священного озера, в то озеро бросившийся, и таким образом попавший в обитель Духа. Да гном давеча один приходил, страшно нимфу стращал, требовал кинжал, коим маг закололся. Кинжал тот нимфа отдала гному, а позже у озера подобрала, да вновь припрятала, но сейчас, таким благородным юношам, как мы с Даэланом, и одной неблагородной и вредной фейке, она этот кинжал с радостью на хранение отдать была готова. Расстались мы с нимфой преисполненные друг к другу глубокой благодарности и теплыми чувствами, если не считать, что на прощание ее Фасолька за ухо укусила.
Озеро мы нашли без труда. Вытекало оно из расщелины в горе, на которой была выдолблена оленья морда, с рогами и прочими, очень достоверными подробностями. Уже на берегу у нас возник спор. Ну вернее как спор... на том, что кончать с собой прям здесь и прям вот так вот не стоит, мы сошлись единогласно, это, мол, как то... странно, да и непредусмотрительно. Сомнения наши усугублялись обилием человеческих костей на берегу. Однако, раз уж приперлись, надо было что-то делать, да и звериков по прежнему было очень жалко. Сошлись на том, что я, так уж и быть, рискну, и коли тело мое в озере исчезнет колдунским образом, то Даэлан последует за мной. А ежели самым что ни на есть тривиальным образом всплывет, ну или ко дну там пойдет, то Даэлан к нимфе вернется, по самое небалуйся ей вломит и отомстит за мою смерть. И даже памятник в мою честь у озера установит. Такого рода забота тронула меня до глубины души, но закалываться проще не стало. Кроме того, неловко было перед Фасолькой, ведь ее то не спрашивал никто, а деваться ей, фамильяру, от меня некуда. Словом, примерился я поточнее, зажмурился отважно, и вогнал нимфин клинок в сердце по самую рукоятку.
Очнулся я уже на том свете. Вокруг все серое, размытое, как в тумане, по земле дымка стелиться, на фоне темно-синего неба без звезд и облаков - белые силуэты голых стволов. Только успел оглядеться, как над самым моим ухом Фасолька чихнула. Звонко так, как будто и не уходили с того, живого света. И в ответ ей деликатное Даэланово:
- Будь здорова.
Не оставил меня друг, бросился за мной и стоял теперь рядом, помахивая невозмутимо топором. Раньше времени радоваться счастливому прибытию мы не стали. Тем более что видно было в тумане не дальше пяти шагов, а откуда то издалека доносилось полоумное бормотание, что то про пущеных на шашлых друзей. Отправившись на источник звука, я чуть не навернулся с моста, коих тут оказалось в изобилии, но после некоторых скитаний мы отловили и прижали к... просто прижали, некого гнома, увешенного броней и оружием не хуже Арибет. Я уже привык, что из всяких истериков информацию приходится вытягивать долго и муторно, и к легкой беседе не готовился. Но гном неожиданно приятно удивил, несмотря на то, что изъяснялся он исключительно стихами и в завуалированно аллегорической форме, с помощью наводящих вопросов удалось выяснить, что он тут довольно давно, что заслал его сюда хозяин, дабы отравить Дух Леса и забрать некий артефакт, да так и бросил его тут, и теперь нет у него никакой надежды на возвращение, на почве чего он и тронулся умом. Меня его рассказ заинтересовал крайне, даже если опустить его вредительские намерения относительно Духа Леса, но стоило мне поинтересоваться подробностями личности Хозяина, как гном рассвирепел и пришлось убивать его уже на этом свете, после чего обыскивать и скидывать труп с моста. В карманах мы обнаружили билеты на корабль из Лускана и объяснительную записку на имя Главы Культа Маугрима, что сидит в высокой Башне в Лускане, по поводу расточительного использования казенного культиского имущества - пяти пар вязаных полосатых носков. Там же обнаружили два бутылька, один, с пометкой "яд", был пуст, во втором, с пометкой "противоядие", бултыхалась светящаяся жемчужно белая жидкость.
Дух Леса, несмотря на наши благие намерения, оказался нам не рад и сперва пришлось надавать ему по рогам. В прямом смысле по рогам, потому как оказался Дух вполне предсказуемо в образе оленя. Но навалился на него сверху Даэлан и пока я паршивца за рога держал, Фасолька ему меж зубов лекарство вливала. Почти сразу Дух успокоился, затих, и долго извинялся, как умел. Человеческой речью он не обладал, но щедро потчевал нас видениями шелестящей листвы, капели, блинчиков в карамельной глазури, и страшных злодеев, которые его обидели и самым гнусным образом украли любимый камушек на потеху еще более злобным зеленомордым ящерицам. Заверив Духа, что мы его прощаем и вообще все хорошо, мы заторопились домой, и не успели моргнуть, как очнулись на берегу озера с полной корзиной подснежников.
В казармах Порта Лласт было непривычно тихо. Суровые и безжалостные наемники прокрадывались на цыпочках и стремились как можно быстрее смыться куда-нибудь подальше.
- Арибет... - лаконично и многозначительно прошептал нам один из грозных рыцарей. Желания вторгаться в покои леди паладина у нас поубавилось, но цветы, с таким трудом добытые, грозили завять, а пойти на такие жертвы, после всего пережитого, мы были не готовы. Первым делом в комнату Арибет мы просунули корзинку, затаились, услышали как о дверь разбивается ваза, и только после этого рискнули зайти. Арибет сидела в обнимку с корзинкой прям на полу.
- Сволочи они все, - грустно сообщила она. - И Нашер, и Тир, и Аарин этот ваш. Вот пахаешь на общественное благо не жалея живота своего, а потом закончишь как Фентик, на ветке. Но вам, парни, спасибо, - она подняла глаза и слабо улыбнулась. - Вы настоящие друзья. Вот, - она протягивала мне кольцо, - Это отца моего. Если со мной случится чего, то пусть хоть на память останется.
Мы, конечно, тут же ринулись ее утешать, мол что с ней случится может, она ведь надежда и опора и совсем не такая дура, как Фентик, то есть гораздо умнее и не так доверчива, конечно. Однако Арибет лишь вымучено отшучивалась и вскоре мы вынуждены были оставить ее в покое.
Заказчика орочей головы, кстати, мы нашли. Не без труда, конечно, и в двух поселениях нас даже пытались побить камнями, но нашли. Фермер очень благодарил, торжественно плюнул в мертвую физиономию и, поскольку с финансами у него оказалось не очень, предложил оплату натурой. Переглянувшись с Даэланом, на натуру мы согласились и не пожалели. Испеченные фермерской дочкой блинчики в карамельной глазури оказались выше всяких похвал.

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька десятая, в которой герой внезапно дорывается до желанного.

У кабинета Аарина Генда, маленького, скромного и до прихода нашеровского развед штаба служившего, по всей видимости, кладовой для копченых колбас, было неоспоримое приемущество - в него никто не смел войти без приглашения или убедительного стука в дверь. У меня приглашение было самое что ни на есть персональное и я должен был бы чувствовать себя польщеным тем фактом, что аудиенция проходила наедине, без моего неизменного соратника Даэлана и даже без вездесущей Фасольки. Пригласили меня по очень важному поводу.
- Мы внимательно изучили добытые тобой бумаги и пришли к выводу, что следы культа стоит искать в Лускане, - его спокойный, бархатный голос обволакивал сознание, а пальцы ласково и вкрадчиво перебирали пряди моих волос. - Там сейчас неспокойно, но я нашел способ добраться туда, не привлекая лишнего внимания. Отправишься на рассвете.
Это была не просьба вроде тех, в которыми ко мне обращалась Арибет, а приказ, недвусмысленный и неоспоримый. Я бы мог из вредности поспорить, тем более что официально я Генду не подчинялся, если бы только мой рот не был занят. Я только мрачно покосился из под растрепанных, падающих на глаза прядей, и Аарин, возмутительно сдержанный и деловитый, шумно вздохнул, тихим стоном вознаградив мои усилия. Это был первый звук, столь явственно выражающий одобрение происходящего. Сложно сказать, как именно все произошло. По моим воспоминаниям вот я захожу в кабинет и за моей спиной захлопывается дверь, пара фраз ни о чем, о погоде и качестве местного пива, несколько улыбок, пошловатая шутка, тихий рокочущий смех Генда, словно большого, хищного кота, и вот я стою перед ним на коленях и отсасываю с энтузиазмом юного неофита. Только тогда Аарин, по прежнему уравновешенный и уверенный в себе, воспринявший все как должное, соизволил начать разговор о вопросах насущных и важных. Его, видимо, возбуждали беседы о делах, потому как стояло у него так, что хоть седло вешай. Мое участие в диалоге, по понятным причинам, ограничивалось лишь моим присутствием.
Темные, смуглые пальцы скользнули по волосам, очертили контур уха и с силой надавили на затылок. Я едва не закашлялся, когда в горло хлынула горячая солоноватая сперма, но отстраниться Генд не дал. Я чувствовал, как под моими ладонями содрогаются его бедра, слышал как с губ срывается тяжелое, прерывистое дыхание и сводящий с ума голос.
- Я договорился с одним лусканским стражником, что мне многим обязан. Он вас пропустит. Только не шумите.
Он сделал шаг назад, поправил на себе одежду и улыбнулся, когда я, невольно, облизнулся, все так же глядя на него снизу вверх. Присев рядом на корточки, он заботливым движением вытер с моего подбородка белесый подтек.
- Найдешь меня там, - проурчал он тем вкрадчивым доверительным тоном, от которого внутри у меня все переворачивалось. - И мы продолжим.... обсуждение наших дальнейших действий.
Тому, что я вывалился из кабинета Генда поплотнее запахнувшись в плащ и с дурным, ошалевшим взглядом, никто из мимопроходящих не удивился. Может меня там пытали, кто его знает, этого шпиона, но в любом случае ничего странного. Наиболее логичным было бы сейчас, не медля, найти Даэлана и сообщить ему, что мы выезжаем утром. Однако, супротив всякой логике, ноги сами несли меня в таверну. Организм лучше меня понимал, что ему срочно нужно выпить.

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька одиннадцатая, в которой в чужом монастыре наносится добро и причиняется справедливость.

Лускан, вымощенный светло-серым камнем, встречал нас чистыми, подметенными улочками, ровными бордюрчиками, аккуратными каналами искусственных водоемов и плевательницами на каждом углу. Словно и не обитель зла и порока, как считал весь цивилизованный мир в целом и Невервинтер в частности, а самый образцово показательный город во всем Фаэруне. Даэлану, судя по его кислой роже и особенно нервным, дерганным движениям, тоже Лускан не нравился, но нелюбовь его носила некий особенный, очень личный характер, распространяться о котором он не торопился, а я не настаивал. И все же, контраст с Невервинтером был настолько разителен, что не мог не бросаться в глаза. Ни тебе грязи, ни куч помоев, ни чумных костров. В Невервинтере такая красота творилась разве что в одном районе "черное озеро", а тут гляди - по всему городу. Однако как следует насладиться духом цивилизации я не успел. Лязг оружия, крики и самая что ни на есть гнусная брань донеслась до нас, лаская слух привычностью звуков. Само собой, оставить такое событие без нашего внимания мы не могли. Обнаружившаяся драка запала в наши с Даэланом сердца и напомнила души негодованием, хотя и по разным причинам. Орк был возмущен фактом нападения шестерых на одного, мне же, как магу, не нравилось, что эти шестеро были вида самого демонического - мелкие, но мерзкие и пакостные бесы из преисподни. Столь же сильно, как Даэлан любил справедливость, я не любил безответственное применение магических ритуалов. Я только успел сплести заклинание, а Даэлан уже вихрем ворвался в гущу сражения и расшвырял дерущихся в мгновение ока. Спасенный при ближайшем рассмотрении оказался крупным и очень серьезным мужиком с испещренным шрамами лицом. В знак благодарности, да и вообще видя, что, с его слов, мы мужики правильные, он пригласил нас выпить за его счет в заведение, где он работал вышибалой. К неописуемому моему ликованию работал он в борделе. Однако радость моя изрядно померкла уже после получаса пребывания в "щекотке и что то там". Здесь не было обволакивающей, грудной теплоты и бархатного голоса мадам Офалы, не было чарующей глубины темных очей Люр и посетители, большей частью члены местных банд, вели себя беззастенчиво шумно, нагло, бестрепетно тиская шлюх. Мне явственно не хватало утонченности и обуяла меня тоскливая ностальгия. Пялиться тут было не на что, размалеванные работницы вызывали раздражение, и волей неволей я начал прислушиваться к болтовне вышибалы. Жилось, как выяснилось, ему в общем то неплохо, но было бы еще лучше, если бы не грызня местных криминальных авторитетов, периодически досаждающих своими разборками обитателям борделя. Это именно с их бесами произошла стычка, когда вышибала попытался выпроводить несколько особенно рьяных гостей.
- Это, конечно, Лускан, тут постоянно драки, ничего необычного. Но в последнее время они что-то зарвались, - филосовски заметил вышибала, махнул рукой и служанка, тощая вульгарная курица, услужливо поставила перед ним полную кружку пива. Он отхлебнул сразу половину, вытер рот тыльной стороной ладони и уверенно продолжил.
- Это все потому, что Великие Капитаны, авторитеты наши, Курт и Басам, остальных извели, обнаглели, а теперь меж собой дерутся не на жизь. Басам, он трус и дурак, но деятельный спасу нет. А Курт хоть и тертый хрен, но стар уже. Вот и бодаются. Пакости всякой навезли. Нет что б старым добрым способом - где ядом, где кинжалом...
Говорил все больше вышибала, да я иногда поддакивал и вопросы задавал. Непривычно тихий Даэлан поднялся с места после третей кружки халявного пива, деликатно извинился, напомнил, что нам пора, и вытащил меня из борделя. Я, как оказалось, захмелел гораздо больше его (что ему, орку, сделается), но свежий воздух слегка отрезвил. В самом деле, по прибытию в Лускан в храме Тира, пристанище Невервинтерских шпионов, нас ждали Аарин Генд и Арибет, дабы решать, что дальше делать, и поход в публичный дом был вот никак не санкционирован. Умылся я в ближайшем канале, приятно удивившем своей чистотой, пока Даэлан заботливо придерживал меня за шиворот, что бы в этот самый канал я спьяну не навернулся. Судя по скептической физиономии орка по окончанию умывательной процедуры, респектабельности моей роже не прибавилось.
В храме Тира, маленьком, но торжественном, царила великая печаль. Причина ее оставалась непонятной, но сама она практически физически ощущалась в воздухе и отражалась на лицах жрецов растерянностью и скорбью. Аарин Генд был привычно собран, но грустен, и не обратил внимания на отразившееся на моем лице замешательство.
- Арибет пропала, - сообщил он и я едва не сел, где стоял, прям на пороге. - Вместе со своими доспехами и оружием. Мы думаем она отправилась мстить культу самостоятельно.
По всей видимости, как предполагал Аарин и что казалось логичным, она попытается пробраться в Башню и вступить в единоборство с коварным и мерзким главой культа Маугримом. Та же задача стояла перед нами с Даэланом, однако тревоги за Арибет это не убавляло. В Башню, естественно, кого попало просто так не пускали. Вариантов проникновения было два. Первый - это найти тайный ход, в наличие которого Аарин был уверен, но не имел даже догадок о его местоположении. Второй вариант - каким либо образом добыть пропуск, заверенный личной магической печатью Великого Капитана. Каким именно образом я буду его добывать, Аарин оставлял на мое усмотрение, улыбаясь при этом так загадочно и двусмысленно, что я поторопился сделать вид, что совершенно тут не при чем.
Лускан был городом большим и искать тайный ход без каких либо зацепок представлялось мне делом долгим, муторным и неблагодарным. Особенно учитывая исчезновение Арибет и нашу в связи с этим ограниченность во времени. Даэлан, в целом, был согласен с моими аргументами, однако идея идти на поклон к Капитанам ему отчего то не нравилась больше потерянного времени.
- Ты знаешь, - сказал он, когда наш спор грозил перерасти в скандал с мордобоем, - когда то я жил в Лускане. Был наемником у одного из таких Капитанов. Только тогда их было больше, гораздо больше. Это грязь, мерзость, кровь и бесчестие, Исендель. Ты не можешь себе представить, чем они занимались.
Несмотря на весьма оптимистичные представления Даэлана о моей невинности, иллюзий относительно деятельности Капитанов я не испытывал. И все же я был твердо намерен в самое ближайшее время нанести визит одному из них. Исходя из характеристик вышибалы, лично мне был предпочтительнее Курт.
- Мы не можем оставить Арибет одну. Нам нужно найти ее как можно быстрее, - отрезал я и Даэлан с мученическим вздохом согласился таки ради дела пойти на жертвы и потерпеть криминальное общество.
Курт был сед, деловит и назвать его стариком у меня не поворачивался язык. Принять нас он согласился сразу, прослышав о нашей славе лихих путешественников и воинов, но на чай приглашать не собирался. У ворот в свою резиденцию, в окружении наемников, он потребовал принести ему голову Басама. Только после этого он был готов обсудить с нами варианты ответной любезности. Голову, так голову, решил я. Даэлан продолжал считать, что дело это бесчестное и таким славным героям, как мы, совершенно не подобающее, но одного меня разбираться с Басамом не бросил. Я в свою очередь, никаких мук совести не испытывал.
Место дислокации Басама вообще то было тайным, но его могла подсказать любая собака в Лускане. Нашему появлению Басам не удивился, видимо много нас таких шастало по его душу, и вполне предсказуемо предложил супер выгодную сделку, в результате которой он получит голову Курта, а я всяческие блага. Обещал он щедро. Столь щедро, что я даже заслушался и опомнился только когда бестактная Фасолька начала покусывать меня за ухо. Огненным шаром я снес забор, через который со мной разговаривал Басам, оглушил близстоящих басамовцев цепной молнией, а затем в дымящийся проход ворвался, размахивая топором, Даэлан. Басам, пока мы разбирались с его подчиненными, успел драпануть и только зоркая Фасолька смогла подсказать нам, в какую сторону мчаться в погоню. Обиталище Басама оказалось совершенно дилетантской интерпретацией храма, в которой не менее дилетантские ритуалы проводили скелеты, а колдуньи юан-ти вызывали мумий. Наше появление не смутило их ни малейшим образом, словно нас и не заметили, продолжая заниматься своими будничными делами и позволяя нам бродить по залам, словно любопытным туристам. И все бы ничего, но мумии вызывали в бесстрашном Даэлане противоестественный, леденящий кровь и отшибающий мозги ужас. Отсюда и пришла беда. Орк ненароком наступил одной из мумий на бинт, та рассвирепела, а за ней словно проснулись и остальные. Пока я отбивался, стараясь не подпустить к себе близко орду скелетов, противостоял магии колдуний, Даэлан за моей спиной стоял, застыв и оцепенев, и с ужасом пялился на приближающихся мумий. В себя он пришел только когда я, расставив приоритеты, поверг последнюю мумию в ущерб урону остальной нечисти. К тому времени скелеты зажали нас в угол, но пришедшему в себя Даэлану расшвырять их не составило труда. Столь же бесстрастно он прикончил и колдуний, но стоило в поле его зрения появиться самой завалящейся мумии, как он снова цепенел и мне приходилось разбираться самому. Басама мы нашли в подземелье под домом, где он метался между сундуков, торопливо скидывая в походный мешок самое ценное. На этот раз убежать ему не удалось. Его голову мы запихали в его же мешок, предварительно вытряхнув и разобрав по карманам такие приятные мелочи, как некоторая сумма денег, кое-какие драгоценные камни и особенно заинтересовавшая нас печать капитана. Я был уверен, что эта находка Аарину понравится.
Курт обрадовался голове Басама больше, чем родной матери. Сначала он долго хохотал (этот приступ веселья пришлось деликатно переждать), а затем щедро отсыпал тысячу золотых. Быть наемным убийцей в Лускане оказалось делом выгодным, даже Арибет за поиск достопамятных ингредиентов платила вполовину меньше.
- А у тебя неплохо выходит, - похвалил Курт мою деятельность, пока я дотошно пересчитывал монеты, на которые Даэлан старался даже не смотреть. - Мне бы пригодились твои услуги. Как насчет еще пары заказов.
Пересчитав, я аккуратно сгреб монеты в кошель и поднял глаза на Курта.
- Боюсь у меня нет на это времени. Хотя кое с чем я действительно хотел бы разобраться.
Курт понял, что происходит, почти сразу, по глазам или по чему-то еще. Недаром же он столько лет был Великим Капитаном. Он выхватил саблю и дрался, стоит признать, куда лучше Басама. После того, как Курт и все его приспешники были убиты, мы прошлись по его резиденции и я магическим огнем выжег все, от верхних этажей до нижних, с особенным энтузиазмом уничтожая обнаруженные во множестве круги призывов демонов.
Так в Лускане, пусть временно, в этом я себя не обманывал, не осталось Великих Капитанов. Нас же ждал Аарин Генд.

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька двенадцатая, в которой герой не понимает намеков.

С помощью снятой с трупа Басама печати Аарин подготовил для нас пропуск в Башню, однако даже с пропуском попасть в нее оказалось не так просто. Охранник у ворот долго изучал сначала бумаги, затем меня, затем Даэлана, но больше всего подозрения у него вызвала Фасолька. Я пригрозил ему переломать конечности, если он не перестанет выделываться и томить важных гостей на пороге, и охранник, как ни странно, и в самом деле успокоился и нас пропустил. Вероятно, сказывалась некая привычная манера общения в Лускане, в обязательном порядке щедро приправленная угрозами и высокомерием. Пройти через ворота и попасть в Башню, однако, оказалось даже не половиной дела, а только началом. В отличие от охранника, первого же мага, встретившегося нам на пути, подделанные Аарином бумаги нисколько не убедили. Магу вообще дела никакого не было ни до каких бумаг, а знал он только, что нас сюда не приглашали, не ждали, и вообще вид у нас крайне подозрительный. Особенно у Фасольки. Проблему удалось решить без лишнего шума, аккуратно приложив мага табуреткой по затылку и деликатно оттащив в сторону, подальше от чужих глаз. Беглый осмотр его карманов показал, что он неряха, носит с собой облепленные пылью карамельки, шпаргалки, торговые расписки, да и вообще удивительно много карманов скрывалась у него в мантии. Помимо прочих, совершенно бесполезных вещей, обнаружилась у него записка, помятая и явно предназначенная на выброс. "Дорогая леди Арибет, - гласил текст, - бесконечно раз вашему визиту и надеюсь на личную встречу в самое ближайшее время. К записке прилагаю артефакт перемещения по Башне, он приведет вас в мой кабинет." И подпись - магистр Маугрим. Переглянулись мы с Даэланом, помрачнев, и все поняли.
- Не, ну ты это видел? - возмутился и гневно потряс запиской. - В одиночестве к нему в кабинет собралась пробраться и там, наедине, прям посредь Башни, его к ответу призвать!
Даэлан отчего то растерялся и словно бы даже собрался возразить, да слов не нашел. Хотя чего тут возражать то, когда все предельно понятно. Нам следовало торопиться, потому как в этот самый момент, возможно, Арибет понемножку кусочки от Маугрима отрезала и услаждала его муками свою месть. У нас, к сожалению, артефакта для перемещения не нашлось и пришлось сначала пешочком идти по противоестественно длинной лестнице, потом по этажу блуждать и заглядывать в каждую кладовку. Встречались нам и обитатели башни. При виде нас все они, как один, издавали крики и торопливо колдовали заклинания для нашего усекновения. Нас усекнуть... усечь... изничтожить, в общем, естественно не получилось, хотя они очень старались и в попытках отбиться безвозвратно повредили множество культистского имущества. Заглядывая в кладовки, мы наткнулись также на обширные покои некой особы, очень важной персоны, судя по богатому интерьеру и мантии, увешенной драгоценностями на сумму более крупную, чем мог стоить весь Порт-Лласт. Мы с Даэланом, как кавалеры вежливые и деликатные, хотели было с дамой спокойно пообщаться, но та начала бегать, метаться по комнате, швыряться в нас предметами, а потом споткнулась совершенно случайно о Даэланов топор, упала и стукнулась головой о камин. Грусть наша, тем не менее, была недолгой. Привычным образом обыскав комнату, за шкафом Даэлан нашел тайный ход и в нем неизвестного направления портал. Терять нам было нечего, лестниц на этажи выше больше не было, и мы почти бесстрашно шагнули в портал, на всякий случай приготовив топор и заклинания. Перенесло нас в подвал, затхлый, душный и тихий. На первый взгляд врагов никаких не наблюдалось, по крайней мере кидаться на нас никто не торопился. Только сидел, подбородок кулаком подперев, посреди подвала в магической клетке - лич, очень грустный и скорбью преисполненный, что даже на голом черепе читалось без труда. Лич, не в пример давешней девке, оказался вежливым. Для начала он представился (хотя имя я все равно не запомнил) и поведал, что заключил его сюда Маугрим, сместив коварством и хитростью с должности Хозяина Башни. Говорил он, что появился Маугрим словно неоткуда, славил Хозяйку, даровавшую ему могущество, клялся все, что потребуется, принести к ее ногам, а в первую очередь - Слова Силы, что должны в мире власть Хозяйки утвердить. Видать было очень скучно и одиноко личу в темнице. Рассказал он, что котиков любит, и печенек бы хотел, но в нынешней форме, хоть и бессмертной, лишен множества радостей, а тут еще и в темницу заперли, и разговаривать к нему даже никто не приходит, разве что любимица Маугримова, мымра крашенная, и оттого безрадостны и печальны его дни. Пленника было, конечно жалко, но предварительно, остановив поток словоизлияний, я убедился, что лич, как бывший Властелин Башни, знает тайные ходы и готов нас ими провести, если мы из заточения его спасем. Лич пообещал все тайны открыть, но с нами идти Маугрима карать отказался, хотя искренне желал удачи.
- Стар я стал, радикулит разыгрался. Уеду в теплые страны, овечек разводить начну... - замечтался лич.
Его освобождение стоило нам с Даэланом некоторого труда. Пришлось ломать печати, коими была запечатана клетка, потому как ключ к ним подбирать было долго и хлопотно, и после каждого вскрытия появлялся охранник, чудище магическое, призванное из преисподни. Хорошо, что пока я печати ломал, Даэлан стоял с топором на перевес и не давал чудищам разгуляться. Освобожденный лич нас горячо благодарил, особенно Фасольку, которая пока мы с чудовищами сражались, развлекала пленника анекдотами. Что это были за анекдоты мы не поняли, ведь фамильяры способны только на невнятный писк, но лич хохотал так заливисто, что отвлекал врагов от драки с нами. Обещание он свое выполнил, и, стоило магической клетке опасть, он открыл он два портала, один - прямиком в покои Маугрима, второй - в теплые страны, к овечкам.
Коварный глава гнусного культа страдал, судя по размерам апартаментов, гигантоманией. Затеряться в них было несложно, и спрятались мы без труда, заслышав неподалеку голоса. Один голос, мужской, видимо принадлежал самому Маугриму, второй - хриплый, щипящий, предположительно существу женского пола, словно бы говорящей змее. Третий же голос, мелодичный и строгий, казался слишком знакомым, и узнавать его я категорически отказывался.
- Клянешься ли ты, Арибет, в верности своей новой госпоже, Великой Мораг? - вопрошал Маугрим и не узнанный мной голос отвечал.
- Клянусь.
- Клянешься ли ты возглавить армию Лускана и повести ее против Невервинтера? - снова спрашивал он, и она снова отвечала.
- Клянусь.
- Да что ж это такое то?! - я не выдержал и выскочил из нашего укрытия. Даэлан, хоть и пытался ухватить меня за плащ, не успел. - Что за хрень тут твориться то?! А ну отойдите от нее, супостаты проклятущие!
Маугрим разве что слегка удивился моему появлению, да ящероподобная женщина раздраженно зашипела. Кинулись на меня их прислужники, но я был готов. Разметало их огненным взрывом по сторонам, хоть и не убило, а сквозь дым и поднявшуюся пыль, моим глазам предстало зрелище, как открывает Маугрим портал и все трое в него заходят и исчезают. Арибет даже не обернулась.
Их прислужники тем временем пришли в себя, и за первой волной повыскакивала вторая, всем своим множеством меня окружив. Были там маги-культисты и прямоходящие ящеры, колдуньи юан-ти и прочая нечисть, и все они без исключений алкали моей крови. Я, конечно, чародей могучий, но Даэлан, выскочивший из засады во вражеском тылу, пришелся очень кстати. Из Башни нам пришлось убегать торопливо, прорубая дорогу во вражеских полчищах. Не было уже сил у Фасольки, она тихонько и трагично попискивала у меня за пазухой. Вырвались мы большей частью целые. Ран глубоких не было, большей частью ушибы да царапины, однако тяжко на душе было так, что хотелось выть. Подворотнями мы притащились в храм Тира перед глаза Аарина Генда, жрецы тут же окружили нас, давай охать, причитать и разные примочки к ранам прикладывать, а Генд смотрел на нас нетерпеливо, ждал рассказа, а у меня в горле пересохло и язык словно онемел. Присел Даэлан рядом со мной, отогнал от себя жрецов и устало вздохнул.
- Предала нас Арибет, - только и сказал орк. И в самом деле, добавить к этому было нечего.

@темы: Neverwinter nights

---

Сказ о приключеньках

Предисловие
В общем, такие дела. У нас в Омске уже 45 минут как воскресенье, но зато в Москве еще суббота, так что будем считать, что я уложился.
Сегодня, к сожалению, не будет у нас рисунков, потому что... потому что автор долбоеб, всю неделю непойми чем занимался и не потрудился скинуть текст ни художнику, ни, кстати, бете. Но бету я пока опасаюсь трогать, поэтому, вероятно, приключеньки еще некоторое время (совершенно неопределенное и, вероятно, продолжительное), будут непричесанны и вообще как с бодунища, потому как автор, естессна, совершенно не в состоянии самостоятельно выловить собственных тараканов и призвать их к порядку.
Ну а теперь, когда с самооправданиями покончено, приступим!
Кстати, можно поздравить нас с второй главой. Треть мы торжественно осилили.

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur и возможно иногда Йома
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: до сих пор все невинно, но в рисунках появляется обнаженка, поэтому - PG-13.
Жанр: юмор с налетом экшена, и немножечко ангста.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава вторая.
Приключенька седьмая, в которой герой вынужден приобрести неожиданные профессиональные навыки.

Несколько месяцев минуло, как мы вернулись из замка Дестера с победой и славой. И с тех пор, как меня с почетом выпроводили за порог, я мало слышал о дальнейшей судьбе моих бывших работодателей. Насколько я мог судить по тому, что на улицах больше никого не вешали и не сжигали, складывалось все неплохо, но подробностями, коих при желании можно было наскрести великое множество, я не интересовался.
К тому времени мы разошлись с Даэланом, орк уехал куда то на север по своим суровым орочим делам, но на прощание мы закатили шикарную пирушку в "торговле клинками", споили трактирщика и менестреля, исполнявшего в тот вечер особенно популярные нынче в народе баллады о моей нескромной персоне. Даэлан в них, конечно тоже упоминался, но на поэтическом поприще, в отличие от поля боя, красота, обаяние и длинные уши выигрывали у топора, физической мощи и оскаленных клыков. С каждой новой кружкой каждый новый куплет становился все патетичнее, а образы таинственных героев все героичнее и мужественее. До куплета, в котором повествовалось, как сжигали Дестера и как вешали Фентика, к счастью, менестрель не добрался, блаженно вырубившись под столом и нежно прижимая к груди лютню. Расстались мы с Даэланом только к утру очень тепло, рыдая в объятиях друг друга, но пуще всех рыдала, попискивая, Фасолька.
Повестка от лорда Нашера, обязующая незамедлительно явится в Порт-Лласт, без труда нашла меня в борделе. Курьер, доставивший ее, щуплый мелкий паренек, с уморительной смесью суеверного страха и алчности переводил взгляд с Люр, ворочавшейся в постели за моей спиной, на мои голые ноги, едва прикрытые подолом помятой рубашки. На тот момент я уже порядком поиздержался и медленно, но верно, входил в кредит, пока еще пользуясь благожелательством и снисходительностью мадам Офалы, а потому к повестке от лорда Нашера отнесся с величайшим вниманием. При всех недостатках лорда, платил он исправно. Не долго думая, я надел штаны и отправился в путь. Люр, чисто символически прикрывшись простыней, проводила меня до порога, заботливо поправила застежку на моем гильдийном, фиолетово-золотом плаще, и поцеловала Фасольку, с которой они удивительно хорошо для женщин ладили, куда то в район пузика.
Порт-Лласт оказалось легко найти даже с моим топографическим кретинизмом. Туда стягивались уцелевшие выпускники Академии и мало-мальски удачливые наемники. Все они, как и я, откликнулись на Нашерово "приглашение". Чувствуя себя не то леммингом, не то идущим на нерест лососем, я следовал согласно общему течению и таким образом добрался до места.
Первую ночь в Порт-Лласт я провел в специально оборудованных для такого потока вооруженных людей казармах в весьма приятной компании. Одна из служанок совершенно неожиданно признала во мне Героя Невервинтера и Спасителя от воющей Смерти, попросила дать автограф, расписаться на груди и еще на ряде других частей тела. Площадь работ оказалась немалой, но девица оценила мои художественные таланты, и так мы увлеклись, что заснул я только на рассвете, а проснулся на нем же, разбуженный звуками безжалостного гонга. Гонг сзывал наемников на выдачу харчей и запись на прием к высочайшему начальству.
В той же казарме, к величайшей своей радости, я встретил Даэлана. Он закончил свое путешествие и повестка, как и мне, ему оказалась весьма кстати. Решив отложить аудиенцию на неопределенный срок (все равно никуда она не убежит), мы тем не менее захватили сух пайки, а Даэлан раздобыл где то из под полы мутную, покрытую холодными каплями бутыль самогона. Мы расположились в уединении, однако вскоре до наших ушей долетел тревожный ропот в рядах наемников, а затем из толпы, разрезая ее, как ступающий меж морских волн чародей, появилась она - прекрасная леди в серебристом латном доспехе. Безошибочным цепким взглядом леди Арибет обвела представший пред ней ландшафт, заметила торчащие из кустов эльфийские уши и орочий топор, и решительно направилась к нам. Я слегка труханул и так и застыл с недонесенным до рта стаканом, когда она возвысилась над нами, грозная и прекрасная. Арибет нахмурилась, вынула из моих пальцев стакан, забрала у Даэлана его порцию, и залпом опустошила сначала один, затем второй.
- Нечего тут сидеть, - строгим, ничуть не севшим голосом, рявкнула она и добавила чуть тише и самую малость мягче. - Я тут место получше знаю.
Попойка за встречу вышла что надо, хоть и не в мужской, как изначально планировалось, компании, но исключительно суровой. С момента нашей последней встречи леди Арибет изрядно сдала, похудела (хотя и не слишком заметно под доспехами), и напропалую ругала мерзких политиканов в частности и политику в целом. Бутыль стремительно пустела и в итоге я прижимал к груди рыдающую Арибет, сквозь слезы бормочущую что то про Фентика, и трагично всхлипывал сам. Фасолька утешающе поглаживала эльфийку по щеке, а Даэлан, растрогавшись, сжимал нас всех с своих стальных орочих объятиях.
Посидев в душевной компании старых друзей, мы, как могли галантно, проводили Арибет до ее покоев, дважды вломились в чужие комнаты, едва увернулись от запущенного в нас ночного горшка и чуть не упали в выгребную яму. До нужных покоев мы добрались обессиленные, да так там и остались, кучей повалившись на шикарную трехспальную кровать. Кровать была мягкой, не то, что жесткие казенные лежанки в казармах, и спалось на ней чудо как хорошо, но и у нее обнаружились недостатки. Недостаток спал рядом с нами, тихо посапывая вторым голосом к громогласному храпу орка, а утром поднялся ни свет, ни заря без тени похмелья, и в добровольно принудительном порядке конвоировал нас на инструктаж к главе Невервинтеской разведки.

Шпион и разведчик Аарин Генд производил впечатление куда более благоприятное, чем в свое время Дестер. Он не переходил на личности, не комментировал наш, откровенно непрезентабельный, внешний вид и расовую принадлежность, а говорил своим низким, будоражище-волнующим голосом исключительно доброжелательно и по делу. Не было у него залысины и к красным шелкам он был равнодушен, а оказался он на редкость завидным мужиком - косая сажень в плечах, сильные мускулистые руки, буйная копна черных кудрей... Даэлану пришлось выводить меня из помещения принудительно, пока я не захлебнулся слюной. Только на свежем воздухе, освежившись в кадке с холодной водой и придя в себя, я обратил внимание на выданные листы инструкций в руках Даэлана. Орк, как обычно, слушал работодателя внимательнее, чем я, и не забывал конспектировать. Исходя из его конспектов выходило, что нам поручено найти местоположение штаба культа Древних, того самого, по чьей указке, предположительно, коварный Дестер травил неповинное население Невервинтера. Оплата по результату.


Пещер в окрестностях Порт-Лласт оказалось неожиданно много и каждая из них кишела наемниками, как тараканами. А если не наемниками, так пауками в таком количестве, что лучше бы наемники. Я предлагал Даэлану еще разочек зайти к начальнику разведки и переспросить поконкретнее. Орк понимающе усмехался и, в общем то, не запрещал, но, к сожалению, Аарин Генд был столь занят инструктажем все прибывающих юнцов, что пробиться к нему оказалось решительно невозможно даже по блату и оставалось действовать, как всегда, на свой страх и риск.
Стоило немного удалиться к западу от Порт-Лласт, как оказалось, что помимо изобилия наемников и пауков, поблизости окопалась еще и целая группа археологов. Большинство искателей наживы и приключений, призванных лордом Нашером на службу, относились к ученым с презрительной снисходительностью, как к сирым и убогим, хотя обижать и стеснялись, мы же с Даэланом неплохо поладили с руководителем экспедиции и часто оставались ночевать в лагере, деля кров, припасы и страшные истории у костра. Истории археологов были живописнее и насыщеннее, наши с Даэланом - правдоподобнее. Чем дольше мы общались с археологами, тем лучше узнавали друг друга, и от нашего взгляда не укрылось то, что в какой то момент ученые, а особенно руководитель экспедиции, начал грустнеть и сереть на глазах. После недолгих расспросов, видать он сам был рад пожаловаться, оказалось, что в раскопки, видимо, скоро придется свернуть, ибо в пещере, где они работали, завелись тролли, огры и много всякой другой пакости, которая всячески мешает торжеству исторической истины и уже даже пожевала пару археологов.
- Это очень важные исследования! - стенал руководитель и воздевал руки к небу. - До нас дошла достоверная информация, что там, в подземельях, сохранились следы существования древней расы, что обитала еще до прихода людей! А теперь все потеряно... все потеряно...
Из глубокой симпатии к руководителю, а также заслышав слова "пещера" и "древние", мы с Даэланом синхронно навострили уши и, недолго думая, пообещали помочь чем сможем, пройтись по пещерам, призвать нечисть к порядку и, если что найдется, обязательно принести археологам. Никаких видимых доказательств не было, но мы с орком нутром чуяли, что ту таится некая тайна, загадочная и прибыльная.
Вход в пещеру, на который нам указали, ничем не отличался от других таких же. Разве что тролли, тощие и тупые, в большом количестве. В глубинах пещеры их оказалось не меньше и я пристально вглядывался в лицо каждого трупа, который стал таковым после встречи с нами, на протяжении всего нашего пути с надеждой, что хоть один из них окажется отъявленного вида культистом. Однако с каждым шагом я разочаровывался все больше, не обремененные интеллектом зеленые рыла меньше всего походили на участников культа. Даэлан уговаривал меня не отчаиваться, мол возможно у них просто дефицит кадров, вот и берут кого ни попадя, но с каждым поворотом эта мысль казалась мне все менее оптимистично оправданной.
На нижних ярусах пещеры троллей и огров становилось все меньше, но на смену им приходили ожившие доспехи и горгульи совершенно очевидно магического свойства. Отбиваться от них оказалось куда сложнее, но само их наличие означало, что где то тут приложил руку некий маг, который как раз и мог оказаться искомым культистом. Мы воодушевились и рвались вперед. Чем дальше, тем больше каменные своды приобретали вид цивилизованный, а тролли в итоге исчезли окончательно. Однако же вскоре мы уперлись в огромные резные ворота, и перед нами встал не менее огромный охранник-голем. Монотонным безжизненным голосом он требовал предъявить пропуск или печать хозяина, и наотрез отказывался верить, что мы ток туда и обратно. Драться с огромной каменной глыбой оказалось бесполезно, пнув ее, я только отбил себе ногу. Проклиная охранников и культистов, мы перерыли все помещения, комнатки и уступы в прилегающем к воротам лабиринте коридоров, и в одном из сундуков, по соседству с драными носками, крысиным скелетом и картинками с понями, в охраняемой горгульями кладовке, нашли перстень-печатку. Этот перстень мы, злые, помятые, запыленные, и предъявили охраннику, хоть и не были уверены в результате, но он кротко открыл ворота и, к немалому нашему удивлению, пожелал удачи.
Второму охраннику, у вторых ворот, потребовался, ни много ни мало, пароль. Все предлагаемые мной варианты, большей частью нецензурные, он невозмутимо отверг. Пароль пришлось искать, перерывая книги, все попадающиеся на пути клочки бумаги и даже вскрывая ожившие доспехи, в надежде, что что-нибудь интересное выгрывировано у них изнутри. Я был готов отчаяться и плюнуть на все, в конце концов я квалифицированный маг и нанимался монстров изничтожать, а не в мусоре рыться, но тут фасолька приволокла выдранную из книги страницу с маловнятными каракулями на полях. С пятой попытки правильно произнести нечитабельную абракадабру, страж ворот удовлетворенно ухнул и пропустил нас вперед.
Третий сторож церемонится с нами не собирался, встретил нас неласково и ничего не требовал, просто сходу заехал Даэлану в грудах, впечатал его в стену и пообещал разорвать нас на куски. Орк, к счастью, оказался крепче, чем думал страж и опасались мы с Фасолькой, и пока я обстреливал врага огненными шарами, метаясь из угла в угол, а Фасолька металась за врагом и безуспешно искала, где его можно пощекотать, Даэлан пришел в себя и парой ловких ударов топором сбил с массивного тела его каменную башку. Голова отвалилась с нелепостью, какой дети бездумно отрывают конечности куклам, ударилась о пол и с грохотом скатилась вниз по ступеням. Безголовое тело еще несколько секунд двигалось по инерции, а затем опало на колени и застыло окончательно.
За воротами оказалась целая группа здоровых, в мой рост, прямоходящих ящериц. На культистов они походили, конечно, больше огров, но сомнения у меня все равно оставались. В конце концов, документы я у них не спрашивал. Решив, что это идея здравая, я попытался было завязать диалог, но культурной беседы не вышло. Мы, очевидно, показались ящерицам не менее подозрительными, чем они нам, и нас атаковали каким то очень хитрым и на зависть мне сильным колдунством. Нас разбросало по углам и ненадолго вышибло дух. Фасолька вернулась на астральный уровень поправлять силы, нас же с Даэланом спас магический щит и врожденная орочья толстокожесть. Применяемая ящерами магия была мне незнакома и противодействие ей я никак не мог придумать, тем более что непрерывные и мощные атаки никак не давали мне сосредоточится. Даэлану тоже приходилось непросто. Если он и успевал проскользнуть меж атакующего строя, то, стоило ему приблизиться хоть к одной ящерице, как она тут же теряла плотность и таяла на глазах, и быть топором ее было бесполезно. Но Великая и Ужаслая в великой мудрости своей в самый тяжелый час озарила меня своей благодатью. Ящеры, видать, тоже меня отстреливать устали, а потому как только на минуту затихли шорохи заклинаний, я выскочил перед ними в чем мать родила.
- Спокойно, - говорю, - мужики! Сейчас мы будем танцевать ламбаду!
Они, конечно, растерялись и, возможно, за маньяка самоубийцу меня приняли, или за ритуал хитроковарный, и тут бы мне и конец пришел, но Даэлан, в отличие от ящеров, не замешкался и на мои пляски заглядываться не стал. Орк метнулся в центр, ошеломительным круговым ударом посбивал с ног всех, кто поблизости был, а там уже и я колданул. Поползли прям из пола страшные теневые тентакли, как давай они ящеров хватать и страдания всяческие им причинять. В итоге удалось нам только одного в угол загнать, остальные пали все смертью храбрых. Ящерица вначале верещала что то на своем языке, а после, видя безуспешность диалога, колданула и заговорила на доступном нам наречии. Ни о каком культе она знать не знала, да вообще, похоже, чисто поболтать напоследок хотела. Нас она обозвала презренными млекопитающими и рабами, чудом выбившимися на вершину эволюционной цепи, пригрозила возвращением их Королевы, после чего сделала себе харакири прям на камнях. Мы, конечно, о гибели ее не сожалели, но осадочек остался. Информация же оказалась любопытной, особенно с точки зрения археологии, но совершенно бесполезной в плане поиска злодеев. В лагерь ученых мы вернулись грустные, нагруженные наворованными из хранилища ящериц книгами, героями.
- На заре первой красной луны Мораг, будущая королева, начала медленный и кровавый путь к власти, к трону своей мачехи. Ее восхождение на Драконий Трон было подобно действию медленного яда: смертоносное, неотвратимое, и полное пагубных наслаждений... - захлебываясь слюной восторга читал руководитель экспедиции. Среди всех найденных нами в подземельях записей и фолиантов эта книга, повествующая, согласно названию, об Ужасающей Королеве Мораг, отчего то приглянулась ему больше всего, и он не чурался зачитывать самые интригующие моменты в ночи, у костра, за чашкой похлебки. Остальные археологи взирали на него и слушали его с благоговейным трепетом. Мы же с Даэланом, несмотря на то, что стали обожаемыми героями еще и местных историков и в честь такого дела нам выделили даже самые большие миски с похлебкой, пребывали в сдержанном унынии. Вернее, в унынии пребывал преимущественно я, Даэлан же как ни в чем ни бывало наворачивал похлебку и с интересом вслушивался в речь руководителя.
- Как ты думаешь, если я расскажу Аарину Генду про пагубные наслаждения, он поймет намек? - вполголоса тоскливо поинтересовался я у тролля, шевельнул ложкой и выронил ее, тут же пошедшую ко дну, из пальцев. Даэдан коротко, но очень деликатно, хохотнул.
- Думаю для того, что бы его пронять, нужно принести не меньше, чем труп главного культиста.
- Много лет спустя это привело к осаде Тикалата, - с придыханием вещал археолог, суетливо поправляя на носу окуляр, - во время которой она, наконец, получила голову своей мачехи и, торжествуя, продемонстрировала ее своим восхищенным поданным...
- Ну или хотя бы только голову главного культиста, - хмыкнул Даэлан, дружески толкнул меня локтем так, что я слетел с бревна и опрокинул на себя похлебку, и невозмутимо вернулся к своей миске. На его запястье, поворовывая из ложки самые лакомые кусочки, сидела Фасолька.

@темы: Neverwinter nights

---

Это практически флешмоб, я так смотрю... или поветрие

Нууу, кароч как то так

Ты — Бард
«Что, загорелось?» – порой интересуются окружающие, наблюдая твои уши, едва виднеющиеся наружу из какого-либо творческого процесса. Дальше они добавляют что-то про солому или бересту в таком месте, где ей совсем не место. «Угу, – автоматически соглашаешься ты. – Оно загорелось и я его курю». И окружающие начинают обходить тебя по широкой дуге. А потом у тебя внезапно получается – проза, стихи, рисунок, музыка, танец, хендмейд. И ты с трепетом ждёшь: поблагодарят или закидают тапками? Успех или позор? И с таким же трепетом реагируешь на каждое «браво» и каждый тапок, а особенно – на мнение себе подобных. Потому что то, которое «горит», оно действительно горит, оно – Огонь, а ты – бард. Ты не можешь не творить, когда творится, – сгоришь же к гоблинам. И ты готов продать душу за ночь с музой, когда не творится, а надо. Про тебя говорят «творческий человек», имея в виду все что угодно. И что бы они ни имели в виду, по сути это правда.
Пройти тест

---

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur и сегодня внезапно в эфире Йома!
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: до сих пор все невинно, но в рисунках появляется обнаженка, поэтому - PG-13.
Жанр: юмор с налетом экшена, и немножечко ангста.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава первая.
Приключенька шестая, в которой речь о законопослушании и гастрономических предпочтениях.

Сержант Сэдан была очаровательна, хотя, на мой вкус, слишком уж высока и мускулиста. Зато Даэлану, как мне казалось, в самый раз. Но в его взгляде на нее сквозил исключительно платонический интерес.
- Так здорово видеть настоящих людей, у которых сердце еще не очерствело, - ворковала сержант, а я уныло переминался с ноги на ногу за спиной Даэлана. Орк слушал очень внимательно, это вообще была его идея, а я здесь отирался преимущественно по долгу дружбы и еще благодаря физическому превосходству Даэлана. Сквозь воркование сержанта и непрерывный поток несколько преждевременных благодарностей пробивалась вполне определенная мысль - в районе полуострова все плохо. Мысль эта не была оригинальна и я уныло зевал, пытаясь сделать это как можно более незаметно. Даэлан же являл собой само внимание.
- Поскольку ты, кажется, проспал весь разговор, - сказал мне Даэлан, когда мы вышли из полевого штаба стражи. - Позволь мне в вкратце объяснить тебе, в чем дело.
- Все плохо? - прозорливо предположил я. Орк очень серьезно кивнул.
- Очень. В тюрьме поднялся бунт, охранников перебили, надзирателя взяли в заложники, в здании устроили свой штаб, из которого периодически выбираются и причиняют всяческие неприятности местным жителям.
- Ну так пойдем и вынесем их к чертовой... в смысле во славу Великой и Ужаслой, - решительно предложил я и снова зевнул. Фасолька, прикорнувшая на моем плече, согласно пискнула и дрыгнула ножкой.
Не мудрствуя лукаво, мы заявились к парадному входу, но здание тюрьмы встретило нас, как незваных гостей. Ворота, у которых мы потоптались, чувствуя себя весьма неловко, превосходили размером наши самые смелые ожидания, и даже Даэлан, грустно и без надежды поглядывающий на свой топор, не представлял, как их выламывать. Смеркалось. Холодало. Мне становилось очень голодно и, несмотря на присутствие рядом слегка обескураженного орка и заскучавшей Фасольки, очень одиноко. Но голодно, конечно, в первую очередь. У тех ворот, осознав, что у нас больше шансов состариться, прежде чем нам откроют их по доброй воле, мы составили план. Был он прост, незамысловат и заключался в том, что бы отловить кого-нибудь из беглых заключенных, в изобилии наводнивших самые темные закоулки полуострова, и допросить с пристрастием на предмет, скажем, тайного хода. Ведь как же в Невервинтере то, и без тайного хода? Даже на кладбище они встречались, а уж в тюрьме то и подавно должны были быть! К этому делу мы подошли с энтузиазмом, однако, к величайшему нашему сожалению, допрос первых двух десятков отловленных не дал никаких результатов. Мы было уже загрустили и собрались менять стратегию, как в проклятиях одного из допрашиваемых между строк уловили упоминание канализации и страшной судьбы, что нас там ждет. Нехорошо заставлять ждать, решили мы, хотя лично я не испытывал ни малейшего прилива рвения при мысли о канализации. Тем не менее, в поисках вышеупомянутой судьбы и сопутствующих ей даров, нам не пришлось даже углубляться в переплетение ходов и не посчастливилось как следует насладиться всеми ароматами. Один из вожаков взбунтовавшихся и правда поджидал нас за ближайшим углом с топором наперевес. В ходе короткой потасовки выяснилось, что у Даэлана топор длиннее и больше, бунтовщик раскаялся и покинул этот мир, предупредительно оставив нам в наследство большой резной ключ. Отправив труп вниз по канализационному течению, мы вернулись к парадному входу тюрьмы и с замиранием сердца вложили в замочную скважину ключ. Механизм замка едва слышно щелкнул и двери поддались.
К нашему изумлению, внутри охраны не оказалось. Только один оборванец проходил мимо и неописуемо удивился нашему появлению. Не успел он даже возмущенно вякнуть, как Даэлан деликатно приложил его топором и утрамбовал бесчувственное тело за лавкой. Особых препятствий на первом этаже нам не встретилось, разве что около десятка беглых заключенных - удивительно мало для столь большой тюрьмы. Возможно все остальные заключенные, дорвавшись до свободы, благополучно разбежались по полуострову в частности и по Невервинтеру в целом, но те, что остались, особых проблем нам не доставили.
Стоило нам спуститься этажом ниже, как мы инстинктивно чуя неприятности подобрались. Даже сам воздух стал казаться болезненно тяжелым и затхлым. Заключенных стало попадаться больше, видом гораздо более нездоровым, но кидались на нас они, тем не менее, с куда большей яростью. Пробившись еще ниже, в подвалы столь обширные, что в них можно было бы устраивать балы, мы обнаружили вполне живых охранников, хотя и неадекватно заторможенных и не воспринимающих адекватную действительность. Бить их рукоятью по затылку и складировать в углу Даэлону показалось отчего то очень неэтичным. Я возражал, что они наверняка не обидятся. Наш спор о уместности и деликатности разгорался, но самым беспардонным образом был прерван надзирателем. Узнали мы его очень просто - он представился.
- Драсте, я главный надзиратель, - сказал он, - и я сейчас захаваю ваш мозг.
У Даэлана еще оставались некоторые сомнения, но, защищая свой мозг и другие части тела, мы отпинали настырного старикашку, что б неповадно было. Старикашка яростно сопротивлялся, всячески вырывался и стремился причинить боль и страдания. Он укусил меня за ногу, а в самый кульминационный момент из его головы, с хрустом расколов череп, выскочила розовая хрень с лапками-щупальцами, да как кинулась на Даэлана! Да как давай пытаться ему через уши в голову пробраться! Мы ее, конечно, от орка оторвали и топором призвали к порядку. Даэлан почти не пострадал, разве что уши натер, но мне даже как то обидно стало, мол даже пакость непотребная из нас двоих мозг выбираючи тролля предпочла. Впрочем, страдания мои вскоре были забыты. Дотошный Даэлан внимательно изучил свою сокровенную бумажку, сверил набросок портрета с остатками усекновенной пакости и торжественно заявил, что сия дрянь есть последний ингредиент в лекарстве, а потому будет всем благость и процветание, Арибет радость, а нам лишнее золотишко.
Я возвращался в храм Тира, где ожидала Арибет, преисполненный ликования и окруженный героическим сиянием. На вытянутых руках, со всей торжественностью, я нес последний ингредиент лекарства от Воющей Смерти. Пованивал он отвратно и с каждой минутой все интенсивнее, а потому держать его от себя я старался подальше, а до Арибет держаться побыстрее. Впрочем, уступить честь лично преподнести его эльфийке, я гнусно ухмыляющемуся Даэлану отказал. Ради всеобщего процветания, я готов был вытерпеть эти мучения.

Компания первая. Глава первая.
Приключенька седьмая, в которой мы лицезреем оттенки лицемерия.

Как и следовало ожидать, с обнаружением четвертого ингредиента в городе воцарилось великое ликование. По этому поводу, хотя лекарство еще не было приготовлено, в "Маске лунного света" мадам Офала устроила большой праздник, а гильдия магов, до сих пор ломавшаяся, как девка на выданье, торжественно приняла меня в свои ряды. К великой чести, которую мне оказала гильдия этим своим широким жестом, был присовокуплен редкой красоты плащ, что было, конечно, особенно приятно. В темно-фиолетовом плаще с золотой окантовкой и золотыми звездами я был хорош необычайно, но Даэлан, не имеющий представления о хорошем вкусе, утверждал, что я похож на пестрого заморского петуха. По этому поводу мы с ним поругались и не разговаривали аж до вечера, до того самого момента, как были приглашены в резиденцию самого лорда Нашера. Помимо щедрого денежного вознаграждения, которое, меж тем, могло быть и пощедрее, лорд Нашер соблаговолил дозволить нам присутствовать на церемонии создания лекарства. Приглашенных гостей, кроме нас, было только двое - Фентик, и незабвенный его друг - Дестер. Присутствовал также сам лорд Нашер, его правая рука леди Арибет и куча жрецов. Под заунывные песнопения они один за другим подносили к алтарю реагенты и в вспышках белого света творили неведомое мне жреческое колдовство. В торжественной атмосфере на лицах присутствующих сохранялось благостное и предвкушающее выражение, и только я невыносимо скучал. Невнятное монотонное бормотание вгоняло меня в сон и я уже жалел, что не остался в "Маске". Там то программа наверняка планировалась пооживленнее. Так я думал ровно до того момента, как под кульминационный вопль жрецов Дестер ломанулся к алтарю, сопровождаемый лишь недоуменными взглядами, схватил лекарство, и исчез в магическом портале, оставив после себя лишь воспоминания, неопределенность и выскочивших из углов наемных убийц. Я нервно икнул, а Даэлан опустил топор на череп ближайшего, подобравшегося слишком близко ко мне, супостата. В золотых вспышках порталов и взрывах заклинаний были слышны только вопли и стенающий протяжный крик Фентика "Дестеееер!".
Когда дым рассеялся, большая часть жрецов была мертва, лорд Нашер в печали, а Арибет удерживала открытым портал.
- Ни о чем не спрашивай! Нет времени! Сигай в портал и останови их! - кричала она.
- Ну елы палы, - подумал я, подобрал полы плаща и послушно сиганул. Вслед за мной Фасолька, опасающаяся оставлять меня без присмотра, и Даэлан, рухнувший на меня сверху, когда мы вывались из портала в какой то пустынной деревне. Помял плащ и, судя по ощущениям, переломал мне половину ребер.
Вид и маловнятные крики разбегающихся в разные стороны крестьян поведали нам, что мы оказались у замка Дестера, где творилось некое непонятное, и оттого вдвойне жуткое непотребство. Уточнить у местных жителей дорогу оказалось весьма проблематично, но вбитый в землю указатель дал нам понять, что мы находимся на верном пути. У самых ворот замка нас поджидала удивительно спокойная полупрозрачная женщина, закутанная в плащ так, что фигура едва угадывалась, а из под низко опущенного капюшона слышался только голос. Особа раздраженно посетовала, что мы задержались, после чего сообщила, что все плохо.
- Дестер собирает армию нежити, - сказала она. - Он распространял чуму по велению своих хозяев. Но судьба его предрешена. Он умрет, но Невервинтеру будет плохо.
- Ааа... вы собсно вообще кто и с каким намерением тут отираетесь? - деликатно поинтересовался я и получил затянутой в черную перчатку ладонью по физиономии.
- Заткнись и слушай, сопляк! А вообще я все, что хотела, сказала, так что покедова.
И растворилась в сумерках.
- Ты совершенно не умеешь общаться с женщинами, - сделал вдумчивый вывод Даэлан. - И плащ у тебя дурацкий.
Я только поплотнее запахнулся, с достоинством проигнорировал гнусные инсинуации, и со всей силы пнул ворота. Но войти с ноги, как Даэлан, не вышло, мало, видать, в эльфийской ноге силы. Меня деликатно отстранили в сторонку и таким образом вломились, орк впереди, я позади, за мной Фасолька, устрашая противника попискиванием.
Замок у Дестера оказался на редкость пакостной планировки. Даэлан, правда предположил, что это меня Великая и Ужаслая одарила топографическим кретинизмом, но я то знал, что во всем виноват Дестер. Потратив уйму времени на то, что бы понять, куда идти, пробившись через орды скелетов, зомбей и вампиров, мы добрались таки до самой высокой башни. В башне, аки принцесса из сказки, сидел страдал Фентик. Страдал он так сильно и страдательно, что понять его бормотания представлялось маловероятным. Однако среди всхлипываний и попыток рвать на себе волосы, удалось выяснить, что все весьма предсказуемо плохо, что кто-то виноват, но кто виноват непонятно, что Дестер наверняка хороший, если только не плохой, а Арибет к чертям его кастрирует. Кого именно должна кастрировать Арибет тоже осталось загадкой, но, зная ее, даже мне стало неуютно. В общем, я так понял, что очень уж тесная дружба связывала Фентика с Дестером и по этому поводу, как и по поводу хищения лекарства и армии нежити, у леди Арибет может возникнуть много вопросов. У меня тоже оставались вопросы, главный из них - куда идти? Орк хорошенечко тряханул Фентика за грудки и тем ненадолго привел его в чувство. Дестер был недалеко и Фентик очень просил его не обижать и обойтись поласковей. Лицемерно пообещав все, что просили, я ринулся вламывать говнюку. На этот раз Даэлан деликатно придержал мне дверь, и смог ворваться в зал во всей своей красе, с развевающимся плащом и светящимся посохом. Правда выскочивший из-за колоны зомби тут же сбил меня с ног, испоганив красивый выход. Сражение с Дестером проходило по ставшей стандартной схеме. Пока Даэлан и Фасолька всячески изничтожали его прихлебателей, мы с Дестером прятались за противоположными колонами в полутора метрах друг от друга, перестреливались огненными шарами и молниями, и напряженно переругивались. В ходе этой малоплодотворной беседы я много чего узнал о своих ушах и своих родственниках вплоть до седьмого колена, а также то, что нам ни за что не победить его, Дестера, в частности, и культ Древних в целом. Про культ, конечно, хотелось бы поподробнее, но в этот миг Фасолька подобралась к нему с тыла и защекотала до полусмерти. Дестер дрыгал ножками и кричал, что это не по правилам. Как бы там ни было, ренегат был повержен, связан и доставлен в Невервинтер. За нами, словно плакальщица за катафалком, уныло тащился Фентик.
Не прошло и месяца, как лекарство было создано, больные вылечены, а Дестер предстал перед судом и был приговорен к сожжению на костре. Горожан, вместе с исцелением вернувших себе былую уверенность и алчность, это зрелище изрядно позабавило, хотя крики приговоренного разносились по всем четырем районам, а запах горелой плоти еще долго висел над Невервинтером, навязчиво напоминая о миновавшей напасти.
Лорд Нашер мне отсыпал весьма неплохую сумму вознаграждения, но ни на какие тайные ритуалы больше не звал. Я не обижался и с удовольствием проводил время подальше от дворца, растрачивая заработанное в заведении мадам Офалы. О том, что измученный и обозленный город не удовлетворился одной жертвой, я узнал случайно от одной из подруг Люр.
- А подлеца этого и убивца этого повесили давеча! - торжествующе захихикала она и я не сразу понял, о чем речь и как могли уже сожженого однажды Дестера еще и повесить. Все разъяснилось проще.
К дереву, на котором болталось тело, я пришел в сумерках, украдкой. Ветер качал безвольно обвисшие ноги из стороны в сторону, как маятник, и я боялся оторвать от них взгляд, поднять его выше и увидеть мертвое лицо Фентика. "Глупый мальчишка", хотелось сказать мне, или что-нибудь столь же бессмысленное только для того, что бы разрушить тишину. У самых корней дерева, сгорбившись и опираясь на меч, сидел темный женский силуэт. Я узнал леди Арибет, но подойти ближе не решился, так и стоял, только издалека взирая на ее скорбь. Славные жители Невервинтера, добившись крови коварного дестерова прихлебателя, засыпали спокойно.

Йомин ангст

Экскалибуров ангст

---

Сказ о приключеньках

Чуток предисловия. Рисунок сегодня только один, потому как художник героически трудился перед отъездом в Питер, зарисовывая неприличное прям между визитами пациентов, но все, что хотелось, не успелось. Ну и бесценная бета, отловленная мною, ненаглядный мой фейчик, безжалостный, как все беты, истребитель косяков и корявостей, за что низкий мой поклон) И да, кстати, примерно с этого момента начинается период лихой авторской отсебятины и фрагменты, имеющие к игре весьма отдаленное отношение, просто потому что художнику так нарисовалось, а автору написалось)

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur
Бета: Лилибет Сонар
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: до сих пор все невинно, но в рисунках появляется обнаженка, поэтому - PG-13.
Жанр: юмор с налетом экшена, да и вообще приключенек много, что автору в голову взбредет.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава первая.
Приключенька пятая, в которой герой постигает пользу личного обаяния.

- Послушай, куда мы все-таки идем? - Даэлан задавал этот вопрос уже в пятый раз, но предыдущие четыре я умудрялся отмалчиваться и загадочно улыбаться. И лишь когда за нашими спинами стражники торопливо захлопнули ворота в район доков, я соблаговолил ответить.
- До меня дошли слухи, что в местном бандитском притоне нынче вечером состоится распродажа. - тут на зеленоватом лице орка отобразилась столь причудливая смесь умиления и раздражения, что я не смог идентифицировать ее достаточно определенно. - Помимо всяких замечательных вещей, там обещает быть редкой красоты плащик. И я его хочу!
Преисполненный восхищения и воодушевления, я шел спиной, бурно жестикулируя и на ходу описывая орку все многочисленные достоинства предстоящей покупки, и едва не навернулся, споткнувшись о валяющийся посреди дороги труп. От падения меня спас Даэлан, перехватив за воротник и уравновесив в вертикальном положении, после чего невозмутимо переступил через тело и пошел дальше. Ну, труп и труп, ничего особенного, в доках такое случается чаще, чем в "Гнезде нищего". Обладатель тела еще при жизни выглядел достаточно подозрительно, щедро изрисованный многозначительными, но ничего не говорящими мне татуировками, покрытый густой неухоженной небритостью и облаченный в весьма добротный кожаный доспех. Я подзадержался на месте, ровно настолько, чтобы обыскать карманы безвременно усопшего, и не без приятного удивления обнаружил там пару контрабандистских монет, местной бандитской валюты, приглашение на аукцион и еще ворох каких-то бумаг. Для меня осталось загадкой, почему его не обшарили до меня: возможно, это было неприлично по какому-нибудь местному бандитскому этикету, но меня подобные этические дилеммы не смущали. Даэлан стремительно удалялся, и я, дабы не отстать окончательно, не разбирая, кучей запихал добычу за пазуху и поторопился за орком.
- То есть мы идем за плащиком. Почему я не удивлен? - подвел итог Даэлан.
- Ты всегда понимаешь меня с полуслова! - с преувеличенным восторгом восхитился я. Даэлан страдальчески вздохнул и качнул головой.
Однако прошло все не так гладко, как я надеялся. У дверей трактира, обители местного сброда, контрабандистов и всяческих жуликов, пьяный старческий голос категорически отказался впускать нас внутрьбез предъявления пароля или парочки монет на лапу. Голос то глупо хихикал, то срывался на томное придыхание. Пароля у меня не было, поэтому пришлось раскошелиться, пытаясь игнорировать красноречиво закатывающего глаза Даэлана. Внутри оказалось на удивление прилично, даже, пожалуй, почище и потише, чем в знакомых мне более законопослушных заведениях. Усмехнувшись, Даэлан взял себе кружку пива, а я удалился в угол с неким контрабандистом обсудить условия приобретения искомого плащика. Увы, к величайшему моему разочарованию, после взятки привратнику в кошеле осталась сумма, недостаточная для покупки плаща, а контрабандист, гнусно ухмыляясь, категорически отказался снизить цену.
- Это бывает, - пытаясь придать голосу оттенок какого-никакого сочувствия, утешал он. - Но за ваши средства я могу предложить вам две пары совершенно замечательных носок! С олениками и портретом лорда Нашера. Позвольте, покажу - уверен, вы будете очарованы.
Но носки я не хотел, а хотел плащик, денег на который не было.
Местный пьяница, глумливо хихикая из-под стола, бормотал заплетающимся языком, что, быть может, на аукционе мне повезет больше, хотя нет, постойте, у меня даже на плащик денег не хватило. Я ненавязчиво пнул наглеца под ребра - тот коротко крякнул, на несколько секунд замолк, а потом громогласно захрапел.
Однако же было жаль просто так уходить из этого дурацкого бандитского логова, причинившего такой материальный ущерб на входе. Попытка коварно отомстить и выпить все имеющееся в трактире пиво провалилась, потому как у хозяина хоть и был всего один сорт, но, похоже, поистине неисчерпаемые его запасы. Куда большие, чем мог вместить в себя мой не предусмотренный для этих целей эльфийский организм. Волей-неволей я начал прислушиваться к оживленной болтовне за соседними столиками. Это было все лучше, чем сидеть молча, упрямо пялясь в свою кружку под насмешливым и донельзя невозмутимым взглядом Даэлана. Разговоры шли все о том же аукционе. Я уже догадывался, что продавали там не плащики, а некий артефакт, уникальный и в единственном экземпляре, а потому вызывавший большой ажиотаж даже среди тех, кто понятия не имел, что это конкретно и как его применять. После четвертой кружки пива аккуратными, не вызывающими подозрений расспросами у панибратски настроенной публики удалось выяснить, что местный авторитет и по совместительству хозяин этой таверны, капитан Венгол, при неизвестных и загадочных обстоятельствах сумел добыть этот редкий артефакт. Предмет столь ценный, что представляет большой интерес для самого лорда Нашера. Удивлениесобравшихся, впрочем, весьма сдержанное, вызывало то, что сам капитан где-то задерживался. Говорили, что назначенное время начала аукциона уже пару часов как миновало, а капитан раньше непунктуальностью не страдал. Поисковую экспедицию никто собирать не рвался, из чего я сделал вывод, что большая часть собралась здесь скорее из любопытства, чем из жажды приобретения, а судьба Венгола, как это принято среди разбойников, их волновала мало. Словом, самыми ответственными в этой компании оказались мы с Даэланом.
Обманом, хитростью и лестью мы вступили в сговор с местным поваром. Он поведал душераздирающую историю о том, как великолепен был в молодости, как ударом кулака повергал наземь медведя, голыми руками сдирал с него шкуру и прямо на месте готовил шашлык по-уотердиппски, да такой, что пальчики оближешь. Поощрив рассказчика некоторой суммой, мы как благодарные слушатели получили, наконец, доступ на нижние - жилые - этажи. По слухам, подтвержденным еще десятком монет и еще парочкой поварских историй,там в свободное от работы время обитал искомый нами капитан. К несчастью, капитана сходу обнаружить не удалось, но выскочившие на нас гнусного вида личности, ведомые рядом вопросов и самыми кровожадными намерениями относительно нас, ясно дали понять, что ищем его не только мы. Загадочный артефакт, а также излишне либеральная политика, проводимая капитаном, вызвала раскол в рядах его приспешников, и отщепенцы, не обнаружив самого капитана ине чураясь подлости, захватили его любовницу и зверски ее пытали. Спасли мы ее случайно.Услышали голоса за дверью, Фасолька вскрыла замок, Даэланвломился и, не разбираясь, широкой стороной топора оглушил ближайший и наиболее подозрительно выглядящий объект. Наше триумфальное появление произвело на девушку столь яркое впечатление, что она, заливаясь слезами, кинулась мне на шею и умоляла спасти ее возлюбленного, находящегося в большой опасности. Девица оказалась деловая, и едва она добилась от меня невнятного "Ну, может быть", как в мгновение ока перестала рыдать, отцепилась от меня и, от души высморкавшись в уляпанный кровью батистовый платок, поведала информацию. Она сообщила, что загадочный артефакт есть не что иное, как останки редкой птицы куролиск, найденные капитаном в хаосе нападения на Академию. Чем так важны эти самые останки (добро б еще живой куролиск был), я сразу не вспомнил, но у Даэлана все было записано и даже зарисовано. Орк ненавязчиво, но очень больно ткнул меня локтем в бок, намекая, что такой шанс мы упустить никак не можем, а если упустим, то леди Арибет нам самолично головы поотрывает. Девица с радостью выдала тайное логово капитана, на куролиска не претендуя и прося только одного - доставить ей Венгола живым и здоровым.
- Ну, извиняй, как карта ляжет, - честно сказал я, девица снова разрыдалась (так же внезапно, как прекратила, с искренне восхитившим меня отсутствием перехода между эмоциями) и вцепилась в мою рубашку мертвой хваткой. На этот раз отцеплять ее, под ревнивый Фасолькин писк, пришлось Даэлану.
По наводке девушкипробрались мы через тайные ходы ни много ни мало в канализацию. Невервинтер-то и на поверхности нынче производил впечатление весьма угнетающее, а уж канализация явилась пред нами во всем своем великолепии, поистине неописуемом и незабываемом. Я вынужден был признать, что в идее скрываться именно здесь был резон, ибо вряд ли кто полез бы сюда без большой надобности. У нас с Даэланом, к сожалению, надобность была. Фасолька непрестанно чихала, попискивала недовольно и пряталась от ужасающего запаха у меня за пазухой, немилосердно щекоча крылышками. Мое непроизвольное сдавленное хихиканье изрядно сбивало с рабочего настроя и немало развлекало Даэлана.Помимо нас надобность оказалась еще и у бывшего капитанского помощника, того самого, что особенно недоволен был политикой начальства. Как звать этого помощника, я не запомнил, хотя капитанская любовница говорила, но я с ним и не собирался дружбу заводить.
Капитан Венгол оказался личностью хитрой, наглой и изобретательной. К моменту нашего с Даэланом появления оппозиция уже прижала его к канализационным решеткам и намеревалась самым безжалостным образом окунать в нечистоты. Увидев нас за спинами своих врагов,Венгол как-то очень подозрительно обрадовался.
- Ага! - закричал он. - А вот и мое подкрепление! Бойтесь, глупцы, ибо они безжалостны, и пришел ваш смертный час!
Мы с Даэланом, признаться, удивились и растерялись от такого поворота куда больше, чем бывший капитанский помощник с прихлебателями, к которым Венгол и обращался. Они обернулись, воззрились на нас. На лицах их, не обремененных интеллектом, отобразилось очень обидное (потому как я-то не очень понимал, что происходит) осознание. А затем они бросились на нас, обнажив оружие и подбадривая себя воинственными воплями, эхом разносящимися по тоннелям канализации. Капитан Венгол в это время пытался аккуратно, вдоль стеночки, пока о нем снова не вспомнили, прокрасться мимо и затеряться в коридорах.
Глупые бандиты явно имели очень мало опыта сражений с магами, а потому бежали кучно, так и подставляясь под огненный шар. От взрыва в самом эпицентре их группы кто-то лег сразу - и навсегда, кто-то упал и катался по грязному полу, вопя и пытаясь сбить огонь, кого-то просто отбросило в сторону или сбило с ног взрывной волной. Этих последних, наиболее деятельных, без труда допиналДаэлан, я же поспешил на помощь Фасольке, которая в меру своих слабых сил пыталась удержать Венгола. Фейская сонная пыльца подействовала на него лишь отчасти, и он упрямо полз вперед, а Фасолька дергала его за волосы и возмущенно пищала. Пара пощечин привела его вчувство и капитан, всклокоченный, помятый и раненый, приветствовал нас широкой обаятельной улыбкой. Он, конечно, очень извинялся, что натравил на нас бандитов. Говорил, мол, так вышло, но он нисколько не сомневался в наших мужестве и мастерстве, да и вообще льстил умело и очень вдохновенно.Фасолька на лесть не покупалась и гневно топталась по его голове, но капитан держался, стоит отдать ему должное, молодцом, будто ничего такого не происходит, и по нему регулярно топчутся пикси, а интеллигентные орки угрожают отрубить башку. Капитан смог удивить и порадовать не только сдержанностью и невозмутимостью, но и покладистостью. Не выдвигая каких-либо требований, он с достоинством поблагодарил нас за спасение любовницы и устранение конкурента, вручил куролисьи останки в аккуратном мешочке, попросил передать привет Нашеру, с которым они, дескать, старые друзья, пожелал удачи и удалился, скрывшись в одном из переходов канализации. Преследовать его мы не стали, поверженные силой его обаяния.
На изрядно помятом листочке, что орк хранил за пазухой, Даэлан с крайне деловитым видом вычеркнул в списке "Лекарство, спасу нет, какое нужное" строку "куролиск".


"Маска Лунного Камня", главный и неповторимый бордель Невервинтера, нравился мне тем, что даже среди объятого чумой и множеством сопутствующих проблем города, он сохранял атмосферу умиротворенной степенности. Правда попасть в него теперь было сложнее, помимо денег требовалась еще и справка от жреца, а так же не помешало бы личное благоволение хозяйки борделя, прекрасной, решительной и пышнотелой мадам Офалы. У меня была как справка (благодаря Арибет), так и благоволение, а потому я с превеликим удовольствием проводил здесь время.
Томилась девица в ужасном плену,
Дриада, чей локон спасти мог страну!
И горестный плачь, и отчаянный крик
Слились воедино в мучительный миг!
Голоса из общего зала доносились до нас едва приглушенно. Менестрель в "Маске" пел посредственно, зато от души. Последним хитом была душераздирающего содержания песня, повествующая об обретении второго ингредиента лекарства от чумы. Особенно мне нравился куплет, в котором рассказывалось о том, как, пылая праведным гневом в очах, некий герой прекрасной эльфийской наружности ворвался в высокую башню и одним этим самым взглядом поразил врага. Заканчивалась песенка на весьма фривольной ноте описания всей глубины благодарности спасенной девицы. Даэлану, стоит сказать, в песне тоже посвящалось несколько строк, а потому, на правах героя, он пользовался в борделе бешеной популярностью и щедрой двадцатипроцентной скидкой. Самому троллю песня не нравилась, он утверждал, что в ней слишком много художественного вымысла, но против скидки не возражал.
На моих коленях сидела очаровательная Люр. Черные локоны струились по смуглым плечам, длинные ногти выкрашены были в кроваво красный цвет, а губы пахли дешевым вином. В дверь деликатно стукнули и через мгновение из-за нее, так и не открывшейся, раздался чарующий голос мадам Офалы.
- Котеночек, тебя очень хотят... видеть, - проворковала она. Я не любил, когда меня называли котеночком, но мадам Офале, великолепной мадам Офале с ее пышной грудью, высокой изящной прической и глазами, слишком старыми, слишком умными и слишком жесткими для особы столь цветущей, позволено было все. Я невнятно буркнул что-то согласное, мол, раз уж очень, то так и быть. Дверь, наконец, распахнулась. За спиной мадам маячил, смущенно озираясь, эльфик в монашеском облачении храма Тира. Больше всего его появлению удивилась Люр, даже перестала томно поглаживать пальчиками мое плечо. Видимо, подобная публика к ним захаживала не часто. Я же вспомнил эльфа в лицо и даже по имени. Это был Фентик - доверенное лицо лорда Нашера, приятель ублюдкаДестера и маленькая слабость леди Арибет. Я поцеловал Люр в щеку, и девушка понятливо спорхнула с моих колен и просочилась вон из комнаты мимо ошалевшего от такого великолепия Фентика. Мадам Офала деликатно прикрыла дверь, оставив нас наедине, и от негромкого хлопка за своей спиной послушник Тира вздрогнул так, словно заколотили крышку его гроба.
- Дестер сказал, ты заходил в храм, пока меня не было, хотел что-то передать, - осторожно подал голос Фентик, озираясь так опасливо, как будто опасался, что сейчас на него из всех углов накинутся шлюхи, сорвут с него одежду и беспощадно надругаются. Я бы с удовольствием на это посмотрел, но в заведении мадам Офалы с клиентами обращались вежливо и боятся Фентику было нечего.
- Прям так и сказал? - прищурившись, уточнил я. Фентик засмущался еще больше, что подтвердило мои подозрения о куда большем красноречии Дестера. По крайней мере, я точно был бы красноречив, если бы это мне сломали нос, впечатав в колонну. Наши встречи с Дестером, каждый раз случайные и неожиданные, ибо более близкого знакомства не искал ни я, ни он, тем не менее, с каждым разом становились все более... страстными. Арибет уже просила хотя бы мебель не ломать, но особого осуждения я в ее голосе не различал. Она, как и я, получала определенное удовольствие от вида начищенной физиономии Дестера, хотя и скрывала это куда лучше меня.
- Бумаги. Он сказал, у тебя есть какие-то бумаги. - Дипломатичный Фентик не стал вдаваться в подробности разговора с другом. - Он сказал, ты отказался оставлять их ему. Когда я вернулся и узнал, я сначала пошел в таверну, где ты снимаешь комнату, но там мне сказали, что тебя лучше здесь искать.
Бумаги так бумаги. Я кивнул, порылся в сумке и бросил Фентику сверток через всю комнату. Эльфы весьма ловки - так я привык считать, но потупившийся в пол послушник не только не поймал, но и получил свертком в лоб, а после бухнулся на колени и заполз под кровать, пытаясь достать закатившийся сверток.
- Это очень, очень важно, - глухо доносилось из-под кровати, такой большой, что под ней можно было заблудиться. - Понимаете, такая нервная обстановка. Ходят слухи, что Чума была вызвана некими ренегатами специально. Это дико звучит, но требует подробнейшего расследования. Если ваши бумаги могут пролить свет... Апчхи! Как тут пыльно. Где, вы говорили, добыли эти документы?
- Снял с одного трупа в доках. - Я опустился на колено, приподнял край алой простыни, свисающей до самого пола, и заглянул под кровать. У самой моей ноги обнаружился сверток, к которому с поразительной целеустремленностью полз с противоположного конца кровати облепленный пылью Фентик.
- Вы знаете, вам не помешало бы отдохнуть и расслабиться, - изогнув бровь, предположил я. Фентик поднял на меня свои невиннейшие глазки и снова чихнул.
Ванны "Маски" отличались обширностью габаритов (чтобы клиентам было где порезвиться) и хитрой конструкцией, которая извергала из своих недр пузырьки, приятно щекочущие кожу. Когда я оказался в этой ванне впервые, я находился в компании Люр, а потому время протекло быстро, незаметно, и всякие пузырьки нисколько меня не беспокоили. Нынче же, под грустные жалобы Фентика я смотрел, как бурлит поверхность воды и силился задавить в себе иррациональное ощущение, что меня варят в котле. Щедро рассыпанные лепестки алых роз только усиливали впечатление, что я плаваю в супе. Монотонное бормотание и вправду расслабившегося эльфа звучало перечнем ингредиентов. "Парочка Нашеров, посолить Дестера, жрецов Тира на кончике ножа, добавить Арибет, прекрасную, великолепную, неотразимую - по вкусу..."
- Постой-ка! - встрепенулся я. От движения по воде пошла волна и облепила Фентика пузырьками и лепестками. - Что у вас там с Арибет, ты говоришь?
- Любовь! - так пылко и решительно заявил Фентик, что я усомнился в том, что они хотя бы целовались.
- Ну и... как оно?.. - осторожно уточнил я. Эльф взгрустнул, даже ушки опустились, и моя рука невольно дернулась к собственному уху. Неужели я так же выгляжу, впав в тоску?! А я-то думал, чего Даэлан каждый раз ржать начинает?!
- Арибет - самая потрясающая женщина, которую я когда-либо встречал, - тут я согласился, что спорить с этим трудно, и Фентик продолжил. - Мы делаем с ней одно дело, наша общая цель объединяет нас, но ты знаешь... Мы не разговариваем почти ни о чем, кроме Воющей Смерти... Нам словно не о чем больше говорить.
- Я думаю, тебе нужно сделать решительный шаг ей навстречу! - заявил я и под водой нахально хлопнул Фентика чуть повыше коленки. - Девушки любят, когда мужчина знает, чего хочет! - Рука подвинулась еще чуть повыше, иФентик залился краской от ушей до корней волос. Я передвинулся поближе. Эльф сдавленно сглотнул, прохрипел что-то невнятное и ломанулся из ванны, обрызгав меня всего целиком, поскользнулся на бортике и свалился на пол, удачно застеленный мягким ковром.
- Мне пора. Очень много дел! - бормотал он, подхватывая одежду и на бегу пытаясь попасть ногой в штанину.
- Конечно-конечно. Бумаги не забудьте, - поддакивал я. Только когда дверь за ним закрылась, я позволил себе в голос расхохотаться. Чьи-то пальцы ласково коснулись моих мокрых волос, и я откинул голову назад, встретившись взглядом со смеющимися темными глазами девушки. Гибкое смуглое тело скользнуло в воду и прижалось ко мне. Люр не тратила время на разговоры.

смотреть

---

Красатенькрасатень))

Раз уж тут такие покемоны творятся и раз уж сегодня не суббота, немножечко красотени от Йомы на тему Невервинтера))

Леди Арибет де Тильмаранд

vk.com/cried_silent

Йомина мазня Группа, в которой Вы можете увидеть другие работы этого автора)

@темы: Neverwinter nights

---

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur
Бета: Даат, безжалостная, как выковыривающий глаза Дарт Вейдер))
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: до сих пор все невинно, но в рисунках появляется обнаженка, поэтому - PG-13.
Жанр: юмор с налетом экшена, да и вообще приключенек много, что автору в голову взбредет.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава первая.
Приключенька четвертая, в которой желания совпадают с возможностями, а некоторые мечты сбываются.

В районе "Черное Озеро" я прежде не бывал ни разу. Здесь, в богатых, добротных, а иногда и безвкусно вычурных особняках обитала местная аристократия и удачно выбившиеся в высший свет богатеи. Стража, которой обитатели района приплачивали отдельно, получала за свои труды куда более внушительную сумму, чем их коллеги в менее благоустроенных районах, а потому рьяно усердствовала, отслеживая, чтобы на улицах не шатались голодранцы вроде меня. Однако официальная бумага леди Арибет делала меня не просто голодранцем, а официальным представителем власти и открывала многие двери к молчаливому возмущению тех, кто эти двери охранял. Проходя через распахнутые перед нами ворота, огромные, с причудливой узорчатой ковкой, я не удержался от мстительного жеста и, выглянув из-за широкой спины Даэлана, продемонстрировал откровенно раздраженному стражнику неприличную комбинацию пальцев. Молоденький, видать, из новичков, стражник ответил мне аналогичным жестом и тут же пристыжено потупился, когда начальник на него предупреждающе цыкнул. Дозволение Арибет превращало меня в важную персону и было в этом что-то интригующе-волнительное.
"Черное Озеро" отличалось от остальных частей города столь разительно, что нельзя было не изумиться. Улочки сверкали чистотой, благоухали цветами, а опрятные, состоятельные жители вышагивали с такой степенной неторопливостью, будто боялись расплескать чувство собственной важности. Нас словно в мгновение ока, за те пару шагов, что мы прошли от ворот, окунуло с головой и перебросило в совершенно другую часть света. Здесь не было паники и костров, не было чумы, да и о самой Воющей Смерти если и упоминали, то только украдкой, шепотом, словно это был страшный демон, что имя лучше лишний раз не произносить, а то вдруг накличешь. Возле здания библиотеки лысоватый торговец с дежурной улыбкой и равнодушными глазами продавал заморское лакомство - яблоки в карамели на палочках.
- Лучше бы это был пирожок с мясом. Ну или с картохой в крайнем случае, - сетовал я. Расположившись на каменной ограде одного из домов, прямо над клумбой с фиалками, я меланхолично болтал ногами и кусок за куском осторожно откусывал яблоко. Даэлану было проще, яблоко это по своим размерам оказалось орку на один укус, и он закинул его в рот, пожевал, сглотнул, пожал плечами и углубился в бумаги, которые перекочевали к нему, как к наиболее ответственному в нашей команде. Я же со своей порцией справлялся гораздо хуже - пальцы и физиономия слипались от вездесущей карамели, на штанине красовалось пятно. У Фасольки, активно подъедающей мое яблоко, выходило и того хуже, но она не отчаивалась. К жизни в "Черном Озере" стоило привыкнуть.
Здесь были свои развлечения и свои перипетии и помимо яблок в карамели. Посреди центральной площади, забравшись на бордюр фонтана, юная, но пылкая революционерка обличала власти в целом и некого без меры коварного, но лично мне совершенно неизвестного Мелданена. Вообще я до сих пор считал, что главный в Невервинтере - лорд Нашер, и какое отношение к нему имеет этот самый Мелданен, даже не догадывался. О том, что за пределами их так тщательно оберегаемого "Черного Озера" бушует чума, в прочувствованных речах революционерки по-прежнему не было слышно ни слова. Капли бьющих вверх струй воды оседали на тонкой тунике девицы, заставляя ткань плотно облеплять юное тело, и сей факт привлекал внимание прохожих, в частности мужчин, в том числе и мое, куда больше, чем ее политическая программа. Я разглядывал особу с откровенным интересом, так гибка, пылка и озарена силой собственной веры она была, Даэлан же деликатно прикрывал свое любопытство ворохом бумаг и весьма рисковал заработать косоглазие.
Революционерка внимание к своей персоне заметила по истечению некоторого времени, и подтеки карамели на моей физиономии подсказали ей, что я самый подходящий эльф для выполнения тайных и нелегальных революционерских задач. Начала она издалека и - с восхитившим меня знанием дела - с весьма интенсивного флирта, призванного разогреть мой интерес, но большей частью вызвавшего бурное негодование Фасольки. Тем не менее, когда девица пришла к выводу, что я промотивирован в достаточной степени, нас украдкой зазвали в уединенный и скрытый от случайных глаз угол за увитой розами беседкой. Я был далек от мысли, что нас туда привели с какой-либо непристойной целью, но неприличное предложение мы все же получили. Забыв о флирте, что до сих пор придавал нашему общению интриги и огоньку, девица первым делом вновь нелицеприятно прошлась по личности загадочного Мелданена. Дескать мерзавец и развратник он редкостный, пороков в нем великое множество, но, главное, коварством и хитростью он захватил власть над складом с зерном и ни горсти оттуда никому не дает. Такими темпами, стращала девица, весь город скоро от голода может вымереть, а управы на Мелданена никакой нет, ибо он есть маг могучий и хитроковарный, и от колдовства его уже много храбрецов головы сложило.В общем, была просьба предельно проста: вломиться в дом влиятельнейшего человека Невервинтера, отобрать у него ключ от хранилища зерна, выбить ему зубы, и будет всем щастьичко, процветание, голодные насытятся, слепые прозреют,Арибет научится искренне улыбаться, у Фентика вырастут яйца, благость и процветание, одним словом.Не так уж я падок был на девичьи прелести и выбивание чужих зубов, и идти бы красотке пешим маршем, но я обратил внимание на слова, что, мол,Мелданенэтот маг злонамеренный. Этот факт, видимо, должен был предостеречь меня, но только вызвал интерес и далеко идущие планы. Ну раз маг, то есть ну раз мерзавец, решил я, то грех не помочь торжеству справедливости!
Тем же вечером направились мы под стены мерзавцевого замка. Стены оказались впечатляющими, а охрана злой. Видать мы были не первыми претендентами на зубы их хозяина. Да и видок у нас был достаточно подозрительный, а потому нас едва с порога не спустили и расправой угрожали, ежели еще раз на глаза покажемся. У меня тоже было что сказать, потому как возмущен я был сверх меры! Вот кабы я зубы уже повыбивал, тогда понял бы, а так может я мимо проходил?! Погорячился я, словом, и могла бы выйти неприятная оказия, если бы Даэлан не закинул меня на плечо решительной рукой и не утащил бы в трактир составлять тайный и очень хитрый план. Пока я строил планы мести, суровой и безжалостной, под сочувственное попискивание Фасольки, Даэлан нашел едва ли не единственную в "черном озере" нищенку, у коей накопился ряд претензий к нашему клиенту. Бывшая любовница его, что когда-то горничной в его доме работала, постарела и истрепалась, а потому ухажеру своему сделалась без надобности, но нас она провела тайным ходом в его подвалы, стрясла 20 золотых моральной компенсации (старая алчная карга!) и обещание оторвать кобелю гениталии. На всякий случай пообещал. Зачем огорчать пожилую немощную женщину? Но такой востребованностимелданеновых частей тела средь женщин мысленно удивился и даже подумал, не устроить ли аукцион после, на том самом знаменательном фонтанчике. Вдруг еще пара-тройка недовольных найдется, и появится в кошельке монетка-другая.
Пробирались мы по коридорам дома без особой аккуратности. Обитателей в нем было немного, пара-тройка охранников, которым Мелданенне очень-то жизнь свою доверял, рассудив, не без логики, что суть людская меркантильна и алчна, и при должном усердиине составит труда их перекупить. Зато собак оказалось в великом множестве, и первая же стая, что из-за угла неожиданно выскочила, загнала меня на комод, откуда снимать меня пришлось Даэлану. Вредный орк только ухмылялся преувеличенно понимающе, когда я оправдывался, мол, с собаками воевать не научен, другое дело зомби там или иная какая пакость, но вот от собак только удивился немного. Да и вообще инцидента этого не было, и стоит забыть о нем, как я уже забыл. Даэлан с жутковатой клыкастой улыбкой отвечал, что знать не знает, о чем я веду речь, но я подозрительнопоглядывал на него еще некоторое время.
Добрались мы такими темпами до двери. Вела она, должно быть, непосредственно к хозяйским покоям, в чем мы и убедились, распахнув ее со всей решительностью
Маг стоял посреди помещения и с первого взгляда на его руки я понял, что именно об этом я мечтал всю свою жизнь! О, это совершенство линий, эта идеальная продолговатая форма, созданная для того, чтобы властно и решительно обхватывать ее пальцами, а потом...
- Вы кто такие? Вы чего приперлись? - гаркнул мужик. Он был, кажется, очень занят и мне, право слово, в другой ситуации было бы даже неловко его отвлекать. - Дриаду хотите забрать?!
Я не понимал, о чем он и это не имело никакого значения. Я ломанулся я к нему, позабыв о колдовстве и оружии, но Мелданен мой порыв расценил как акт агрессии и, долго не думая, зарядил мне клубком молний прям в лоб. От гибели меня спас магический щит, однако удар назад отбросил и моей спиной мебель протаранил. Я лежал, постанывая, на обломках письменного стола, деревяшка мне под ребра впивалась, руки от заноз саднило, в глазах темнота, а в ушах биение собственной крови шумело. И сквозь шум этот расслышал я ворчание Даэлана, мол дали ж ему боги напарника балбеса, и я так обиделся, что про страдания как-то забыл. Поднялся я на корточки и из такой позы, не очень то приспособленной для магии, колданул в Мелданена, от топора орочьего ловко уворачивающегося, луч холода. Но, поскольку у меня в глазах внятности до сих пор не было, промахнулся и вместо ног мелданеновых заморозил стену и пол обширностью в пару метров. Поскользнулся Мелданен, упал на спину, а тут и я подполз. Возмущался мерзавец, брыкался всячески, вопил, что надоели мы ему хуже редьки, что б забирали дриад, ключи и проваливали, пока он не рассердился как следует. Я решил воспользоваться такой щедростью и вцепился вмагический посох, но его Мелданен отдавать не готов был. Пнул он меня под коленку, и мыпокатились по комнате, два могучих мага, кусаясь и царапаясь, как базарные торговки. Даэлан носился вокруг нас кругами и неловко размахивал топором, опасаясь меня ненароком пришибить. Вырвал я, в общем, из рук Мелданена посох, прижал к груди трепетно, как дитя, а Даэлан тем временем заехал рукоятью топора поднявшемуся было на ноги магу, выбил из него сознание и, очень удачно, зубы. Связали мы его, рот заткнули и в угол аккуратно рот заткнули и аккуратно положили в угол. Даэлан зубы, как революционерка заказывала, аккуратно сметал в мешочек, я на посох любовался, и тут слышим мы - девичий голос, словно бы из ниоткуда! Мы насторожились и как следует огляделись, и только тогда заметили в дальней стене арочный проем, перегороженный решеткой. Из той темницыстенала и к нам руки тянула девица, весьма скудно одетая, разве что листиками деликатно прикрытая в стратегически важных местах, зеленоглазая, зеленоволосая, и внешности, в целом, весьма и весьма недурственной. Благодарила нас девица слезно, но весьма осторожно, так как решетку открывать, растерявшись, мы не торопились.
- Постойте-ка, сударыня, - сказал вдруг Даэлан и запустил руку себе за пазуху. Девица в шуганулась в угол, но орк только достал бумаги, нахмурился и пристально в них вчитался, после чего вновь поднял взгляд на девицу. - А не та ли вы дриада, что из Академии Невервинтера во время нападения сбежала, и которую леди Арибет так разыскивает? Не из ваших ли локонов лекарство изготовлять намеревались?
Дриада, конечно, все отрицала, но так неубедительно, что даже я не поверил. А Даэлан вообще усомнился, что по Невервинтеру дриады в большом количестве разгуливают. После долгих препирательств мы сошлись с девицей на том, что нам - волосы, ей - свободу, и, обрив девицу налысо, отпустили ее восвояси.
Удачный то был день и каждый получил свое. Я - посох, Даэлан - торжество справедливости, революционерка - зубы, голодные - зерно, Арибет - волосы дриады. И, казалось бы, сбывались предсказания революционерки про всеобщее щастьичко, но с Фентиком оставалась неопределенность.

самый драматичный момент

сразу видно, кто у художника любимцы

@темы: Neverwinter nights

---

Сказ о приключеньках

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька, Даэлан, Арибет и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: все еще нет НЦы и все невинно
Жанр: юмор с налетом экшена, да и вообще приключенек много, что автору в голову взбредет.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава первая.
Приключенька вторая, в которой герой обретает некоторые денежные средства и орка.

После нападения на Академию и столь безрадостного провала проекта лорда Нашера я, подобно большинству остальных выживших учеников, не намеревался оставаться в Невервинтере, хотя и представления о своей дальнейшей деятельности имел самые неопределенные. Тем не менее собрать пожитки и уехать я не успел. Леди Арибет ди Тильмаранд, правая рука лорда Нашера, паладин Тира и та самая эльфийка красоты и решительности не обычайной, что восхваляла меня после экзамена, оказалась так впечатлена моими навыками и рекомендациями преподавателя по чародейству, что настаивала на встрече. А когда леди Арибет на чем то настаивала, спорить с ней не стоило, это знал любой в Невервинтере, даже если никогда ее не видел. Я же видел ее во всей красе, а потому спорить тем более не намеревался.
Встреча должна была состоятся в храме Тира и я пришел точно к сроку, после чего долго топтался в прихожей. Ни малейшего доверия у жрецов Тира я не вызывал, а леди Арибет, несмотря на свою славу и многочисленные достоинства, отличалась извечным женским пороком - непунктуальностью. Меня запустили только спустя некоторое время, прибрав, видимо, все столовое серебро, которое я, как опасались жрецы, мог бы стянуть. Доверие их объяснилось просто, в помещении, куда меня проводили, уже было двое. Та самая парочка, с которой я столкнулся в ночь нападения - эльф и хмырь с залысинами. Здороваться я с ними не стал, тем более мы друг другу даже представлены не были, и удалился в самый темный угол, усиленно делая вид, что я тут мимо проходил и вообще мне дела до них никакого нет. А изображать невозмутимость было непросто, и тем сложнее, что вышеупомянутая парочка не только увлеченно переругивалась, но и всячески касалась темы моей личности в процессе своего обсуждения. Вернее, касался и переругивался в основном хмырь. Эльф, существо, по видимому тишайшее и возвышенейшее, осторожно увещевал его, что, дескать, леди Арибет решит все проблемы, ведь она такая замечательная, потрясающая, красивая, неотразимая, обаятельная и вообще выше всяких похвал, и если ей понадобился такой сомнительный тип, как я, то, должно быть, не такой уж я сомнительный. Хмырь в своих выражениях был менее деликатен и в своих воззрениях куда более пессимистичен. Я сдался где то на моменте описания бурной личной жизни моей матушки, с которой лично я так близко знаком не был, но хмырь описывал с редким знанием дела. Не то, что бы меня так уж заботила биография матери, которую я даже не помнил, но терпение весьма уместно закончилось именно на этой части повествования. Как я подошел хмырь, увлеченный собой, не услышал, и мне пришлось деликатно постучать его по плечу, после чего, когда он обернулся, я от души заехал ему кулаком в глаз. Тот охнул, шарахнулся назад и едва не сбил с ног эльфа.
- Это что бы ты, ублюдок, не забывал, что я рядом, - рявкнул я, помахивая арбалетом, как дубиной. Хмырь, опомнившись, ринулся было вперед, ко мне, но между нами весьма кстати протиснулся эльф, не давая конфликту перерасти в зауряднейший мордобой с элементами смертоубийства.
- Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь, - причитал эльф. - такие тяжелые времена, мы все очень нервничаем, давайте не будем усугублять, стоит относится друг другу с пониманием...
Хмырь , зажимая ладонью глаз с наливающимся фингалом, презрительно плюнул в мою сторону, но переоценил свои таланты и плевок осел на плече эльфа. Я угрожающе вскинул в сторону хмыря арбалет, нервно дрогнул на нем болт. Обращался я с арбалетом более чем посредственно, а потому опасность, причем самого непредсказуемого рода, была гораздо выше, чем оно выглядело со стороны.
- Прошу простить Дестера, - не унимался эльф. - Это для всех нас тяжелое испытание... ой, смотрите, вас как раз в зал Справедливости зовут, вам пора, кажется...
Одарив хмыря, имя которому оказалось Дестер, испепеляющим взглядом, дескать я тебя, козел, запомнил, я проследовал в открывшиеся передо мной двери.
В зале Справедливость меня ждала утомленная, слегка помятая, но дружелюбная красавица-эльфийка - леди Арибет. В первую очередь она коротко извинилась за задержку и сразу перешла к делу. Меня пригласили, дабы предложить своего рода соглашение. Невервинтер в целом, а так же лорд Нашер и Арибет в частности нуждались в неких артефактах, ингредиентах, пропавших из Академии во время нападения. Моя целеустремленность и мои таланты, так объяснила леди Арибет, дают ей надежду, что я в этом деле преуспею, тем более, добавила она после неловкой паузы, она готова щедро вознаградить меня за каждый из обнаруженных элементов. После еще одной секундной паузы, она со вздохом отсыпала мне полторы сотни монет аванса и я заверил ее, что приложу все усилия. Арибет вяло улыбнулась и торопливо вытолкала меня за порог. В каком то роде, это начинало становится традицией.

Мой путь начался с местечка под названием "торговля клинками". Под недвусмысленно выдающим направленность заведения названием скрывался наемничий притон. Помимо торговли оружием здесь наливали отвратительное разбавленное пиво, делились новостями и искали работу. Я пришел сюда главным образом выпить, послушать сплетни, до которых наемники были охочи хуже пресловутых базарных баб, и присмотреться к местному контингенту. Если меня чему то и научило нападение на академию, так это тому, что тащиться черт знает куда в одиночку, пусть даже с Фасолькой, может быть чревато множеством досадных неприятностей.
Народу в "торговле" было немного. Необычно для подобного рода заведения, но вполне предсказуемо для воцарившегося в Невервинтере отчаяния. В умирающем городе у наемников оставалось мало работы и еще меньше нанимателей, а потому бесстрашные воины, ничем не удерживаемые, торопились убраться подальше от Воющей Смерти.
И все же тут было на кого посмотреть. Среди прочих унылых физиономий выделялось одухотворенное лицо рыжей красотки с лютней и луком, однако Фасольке отчего то приглянулся здоровый зеленоватый и очень рыжий орк. Был он на две с лишним головы выше меня и раза три шире, а за его спиной в стоял, прислоненный к стене, здоровый двулезвийный топор, достаточно экзотичное и опасное оружие. Сидел орк в одиночестве за столом недалеко от входа и как то так случилось, что большая часть посетителей "торговли" концентрировались в противоположной, максимально удаленной от него стороне. Когда я сел со своим пивом напротив него, он воззрился на меня своими маленькими глазками пристально и испытующе. Некоторое время мы молча сидели, потом чокнулись кружками, отпили, и еще пару минут сидели в таком же сдержанном молчании.
- Кхм... я как бы в общем того, - первым подал голос я и в глазах тролля мелькнул едва заметный интерес.
- Чего ты того? - очень вежливо, даже удивительно, как для орка, поинтересовался он. Я откашлялся, прочищая горло.
- Дело у меня, в общем. Не хотел бы ты, за некоторое вознаграждение, принять в нем участие?
- Что за дело? - дотошно, но, в общем то, безразлично, уточнил орк.
- Очень важно, - со всем энтузиазмом заверил я его. - И опасное. И секретное. Но... - я подался к нему через стол и понизил голос до шепота. - Но я могу сказать тебе, что сама леди Арибет поручила его...
- Пропавшие ингредиенты для лекарства искать? - так же ровно предположил мой собеседник и я поперхнулся.
- Откуда ты... в смысле какое лекарство... то есть с чего это ты взял?!
- Ну так все знают. После нападения на академию такая беготня по всему Невервинтеру была, да и сейчас слухи кой какие ходят, - орк залпом допил остатки пива в стакане. - Леди Арибет, говоришь, поручила? Это хорошо, она бесчестные дела не поощряет. А лекарство, это во всех отношениях отлично. Сколько ты там говорил вознаграждение? - он снова посмотрел на меня и в голосе его мне почудилась ирония.
- Пока сто пятьдесят. Дальше уже по факту, - буркнул я.
- Это неплохо. Тогда договорились, полагаю?
Я кивнул и покосился на Фасольку. Вредный фамильяр, игнорируя своего хозяина, сидела на краю принадлежащей троллю кружки, болтала ножками и смотрела на него с нежностью.
- Даэлан меня зовут. Даэлан Красный Тигр, - представился орк, подождал, пока я пробурчу свое имя, и чуть улыбнулся. - Есть какой план, или это тоже секрет?
Я вздохнул, достал из-за пазухи сверток бумаг, которые дала мне Арибет, и бросил их на стол перед Даэланом. Ничего конкретного там не было, только список искомого, да кой какие наметки, но тролль углубился в них с большим вниманием. Услужливая служаночка, сверкая полуголой грудью в декольте, поставила передо мной еще одну, полную, кружку пива.

Компания первая. Глава первая.
Приключенька третья, в которой мы узнаем, как тяжело противостоять зомбям с арбалетом наголо.

"Гнездо нищих" считалось худшим районом города. Говорящее наименование как бы намекало на то, какой сорт жителей там обитает, и именно оно мотивировало Даэлана обратить внимание на слухи, что, мол, творится там что то неладное и, вполне возможно, кто-то когда то видел что-то весьма необычное. Стремление оказать всяческую поддержку малоимущему слою населения, выполнить по пути задание Арибет и всячески способствовать торжеству добра и справедливости - вот что было, как я понял, мечтой Даэлана, не очень то тайной, и явственно отливающей ядреным цветом фуксии.
Первое впечатление от района оказалось весьма неоднозначным. Здесь больше, чем где бы то ни было в городе, пылало чумных костров, заволакивая улицы дымным чадом. Но и движение оказалось весьма оживленным. Первый же прохожий, впрочем, при моей попытке вежливо поинтересоваться, как тут нужно пройти куда-нибудь, попытался откусить от меня кусок, да и вид имел не то что нездоровый, а откровенно мертвый и явственно попахивающий разложением. Ему подобных на улицах обитало в великом множестве и все они имели самые гнусные намерения относительно моей, а заодно и Даэлановой плоти. С бесстрашием самоубийц они кидались под орочий топор и потоки пламени, что срывались с моих рук. Даже в тупости их обвинить было неловко, у некоторых из низ отсутствовало по половине черепа, что их, кажется, нисколько не заботило и не мешало осуществлять подобие жизнедеятельности. Затхлый болезненный воздух забивал легкие, от дыма костров слезились глаза. То там, то тут валялись понадкушенные труппы, встречались меж ними и тела с специфическими нашивками стражников. Леди Арибет, по всей видимости, направила сюда отряд разобраться, но все они погибли, не дождавшись подкрепления, а разжиревшие на казенном мяске да стражницких мозгах зомби расплодились в великом множестве. Присесть отдохнуть они не давали, выскакивая из темных углов, коих тут водилось в изобилии, то по одному, то по двое, а то и целыми стаями. Магический запас мой вскоре, такими темпами, закончился, восстановить его в спокойной обстановке не удавалось, а потому пришлось орудовать арбалетом на манер леди Арибет - прикладом по мерзкой зомбячей роже.
К глубочайшему моему изумлению, местных жителей беспокоило происходящее гораздо меньше, чем меня, и уж тем более Даэлана. Не то, что бы они совсем уж буднично разгуливали по улицам, но регулярно встречались в разный частях района, нимало не смущаясь, что где то за углом с громким чавканьем доедают их соседа, такого же смелого, но чуть менее удачливого. При всем моем негодовании безалаберностью местных жителей, их наличие было нам на руку. На контакт они шли охотно и щедро делились со мной сплетнями и слухами, собранными за последние пару лет, а также страстно жаловались мошенников, родню, соседей и ворюг чиновников. Осознавая всю ответственность задания и не имея опыта дознания, я опасался что-то важное пропустить по легкомыслию, и фиксировал в приобретенном заранее блокнотике все предельно детально. Пока Даэлан за моей спиной превращал врагов в месиво, а Фасолька выдирала им остатки волос, я, мученически изображая заинтересованность, записывал, кто, когда и у кого украл сколько-то мешков картошки. Обещал вернуть. И стребовать с вора проценты, тоже в картошке (но в крайнем случае можно в редиске), естественно, тоже обещал. В лица последующих подвернувшихся мне зомби я вглядывался с пытливостью и состраданием. Может это и не зомби вовсе, а предыдущие дознаватели, окончательно озверевшие после двух трех допросов и историй о картошке? Эта мысль не казалась мне такой уж абсурдной и некоторое время не давала мне покоя. Когда ворох бумаг перестал помещаться мне в сумку Даэлан предложил заканчивать маяться ерундой и исследовать местность. Я со всей серьезностью согласился, скрывая тайную радость от того, что он, наконец, это предложил и меня нельзя обвинить в халатном подходе к делу.
Терпение мое закончилось быстрее, чем срок годности арбалета. Он мог бы послужить еще долго, но вот нервы, как мои, так и Даэлана, стремительно истекали.
- Ты знаешь, я воин и не очень то разбираюсь в таких вещах, - сказал мне орк на заброшенном складе, глядя как я изничтожаю зомби, раз за разом плашмя опуская приклад арбалета на их пустые черепушки, - но мне кажется, что арбалеты надо использовать как то по другому.
На склад нас совершенно неожиданно привела ниточка с картошкой и, ступив под его своды, мы лихо вляпались в логово зомбяков. Вряд ли оно было главным, скорее всего они просто стекались сюда, ведомые интуитивным стадным чувством, но их изобилие все равно неприятно поразило и заставило задержаться на достаточно продолжительное время.
- Я колдун, я вообще с трудом представляю, как его в руках держать! - огрызнулся я.
Так, по весьма обоснованному поводу, мы решили временно оставить "гнездо нищего" и дойти до ближайшего магазина оружия, где я смогу подобрать себе что-нибудь, более подходящее навыкам и статусу. Например посох. Самый что ни на есть крутой магический посох.
В первую очередь мы обратились к главному спонсору нашей экспедиции - леди Арибет. Однако нарезание вокруг нее кругов в купе с канюченьем "ну может завалялся у вас какой-нибудь магический посох?" результатов не дало. Не было у нее ни посохов, ни времени и вообще она была очень, очень занята. Даэлан не без интереса понаблюдал за моими поползновениями со стороны, самым гнусным образом поухмылялся в руку и, наконец, отвел меня к своему старому другу в "торговлю клинками", где этот самый друг за скромное вознаграждение готов был уступить "почти не пользованное" оружие. Но ничего подходящего чародею не нашлось и у него, хотя это смотря с какой стороны посмотреть. Мне вот ужас как приглянулась коса! Она была красивая, блестящая, крайне экзотичного интригующего вида, и я весьма лихо размахивал ею, уже представляя, как сношу головы зомбякам. Я бы может даже купил бы ее, всяко не хуже арбалета, но Даэлан отобрал, сказал, что я бестолочь, которая с большей вероятностью себе чего-нибудь нужное отрежет, и вежливо распрощался с торговцем, окончательно разрушив мои надежды. Я надулся и настроение мое было подпорчено те более, что возле следующего магазина нас едва не покусала собака, а у следующего уличный проповедник выжал с жалостливого Даэлана десяток монет. Не улыбнулась нам удача ни в пятом, и ни в шестом магазине. И только в седьмом мы наткнулись на изумительной красоты алый плащ! Был он так хорош, что взгляд от него отвести было невозможно. Никакой практической пользы от него особенно не наблюдалось, никаких дополнительно наложенных чар, да и ткань исключительно непрактичная, но я в этом самом плаще, да еще с косой наперевес, смотрелся бы очень ничего! Однако Даэлан был неумолим и физически сильнее меня. В крайнем случае, он разрешал мне взять копье и новые перчатки, но подобного рода подачки я с негодованием отверг. В "гнездо нищих" я возвращался с тем же арбалетом, с которым из него уходил, в довесок приобретя только основательно подпорченное настроение. Мне оставалось утешаться только надеждой на то, что где-нибудь по пути мы встретим какого-нибудь, обязательно очень злого, колдуна, у которого я смогу отобрать посох.
На тот склад, что мы с Даэланом так спешно покинули, мы попали практически случайно. Проходили мимо, да вспомнили, что у кого то тут картошку сперли, решили зайти, раз уж такое дело, по пути. На первый взгляд склад ничем особым не отличался, если не считать, конечно, засилья зомби, но в современной нездоровой социально-экономической обстановки Невервинтера нельзя было слишком требовательным и принципиальным. Ну ходят по складу зомби косяками, ну так с кем не бывает. Добрее надо быть.
Но уже на второй взгляд склад оказался примечателен наличием пленных стражников и тайного выхода к кладбищу. Стражник, помимо того что пленный, нервный оказался до ужаса, вопил что то про голоштанных прихлебателей и наотрез отказался вылезать из шкафа, покуда я со всей нечистью не расправлюсь самым безжалостным образом. Безжалостность стала обязательным условием, но точные параметры сего фактора он конкретизировать постеснялся. Оставив стражника набираться храбрости, мы спустились в тайный ход, разумно рассудив, что просто так тайные ходы не строят, а потому обязательно следует изучить сей феномен.
На кладбище пленных стражников не отиралось и благодать стояла неописуемая. Уютные холмики, луна, звезды, свежий воздух с легким ароматом разложения, какой то трупак робко, словно проверяя, не испортился ли ты, как залежалая колбаса, трогает тебя за ногу. Да и зомби оказалось не так уж много. Видать в такую погожую ночь и им дома не сиделось, вот и разбрелись по городу. Отдохнули мы как следует на пригорке, полюбовались природой и звездным небом, что в городе из-за дыма костров почти не видать было, поболтали за жизнь. Даэлан оказался орком образованным и в ночной тиши для нашего с Фасолькой удовольствия с выражением зачитывал поэму неизвестного барда, повествующей о горькой участи жениха, на невесту которого упал паладин в полном боевом облачении. История его выходила столь душещипательной, что вскоре Фасолько трагично зашморкала носиком, а я задремал. Набрались мы сил и интеллектуально обогатились, и направились мы было в обратный путь, но на просторном кладбище заблудились, за зомбями приблудными гоняючись, и по ошибке в склеп чей-то ввалились. Благо обитатели склепа прилично себя вели и возмущения нашим беспардонным вторжением не выразили. Но поскольку практически все здания в Невервинтере как выяснилось, даже если это склеп, имели потайные ходы, то ошибка наша нас с Даэланом не опечалила, и мы уже вскоре углубились в подземные переходы, приветливо освещенные факелами, чей свет дивно оседал на полотнах свисающей с потолка паутины. Там встретил нас зомбак, что, вопреки ожиданию и сложившейся традиции, не стал сходу на нас кидаться, а заголосил женским голосом, жуть до чего противным и экзальтированным. Обещал тот голос страшные кары и нам персонально и Невервинтеру в целом и даже миру во всей его совокупности, грозил витиевато, с подробным описанием, на что именно наши кишки и в какой последовательности наматывать будет, а потому я огненным шаром башку ей взорвал с неописуемым удовольствием. Побродили мы по переходам и особу эту таки нашли, в самом большом и наименее обветшалом зале, как оно и полагается претендентке на роль мировой властительницы. Вблизи внешность подстать голосу оказалась, и даже жаль стало бабу несчастную. Сидит, страхолюдина косоглазая, в подвалах под кладбищем, зомбями да пауками гигантскими окруженная... ну как тут не стать истеричкой? К проблеме я подошел с профессионализмом, не побоюсь этого слова, психолога. То есть пока Даэлан с Фасолькой зомби по залу гоняли, я прятался за колонной, отстреливался от взбесившейся бабы ледяными стрелами и пытался воззвать к ее разуму воплями вроде "женщина, успокойтесь! Успокойтесь, женщина! Вам здесь не очередь в поликлинике, женщина!". Женщина была нема к доводам рассудка и всячески напирала на то, что все мы поплатимся, станем зомбями на службе ее, неисчислимой армией пройдем по городам и мир для нее захватим. А я, хмырь ушастый, в особенности и в первую очередь огребу. Я было рискнул напомнить ей, что мы с ней впервые видимся и такой предубежденности я определенно не заслужил, но только пару ударов пропустил и любимые сапоги прожег. В общем, не удалось по хорошему договориться. Споткнулась особа, совершенно случайно и с моей стороны без малейшего (почти), содействия, упала с лестницы и шею себе свернула.
И вот стояли мы с Даэланом над трупом, Фасолька на плече моем сидела, и смотрим все втроем грустно. По некоторым примерам, что Арибет мне давеча выдала, узнавал я в поверженной психопатке предмет, способный прекрасную эльфийку до крайности заинтересовать. Сверялись мы с Даэланом со списком с величайшей дотошностью и даже набросок портрета, со слов Арибет художником составленный, к физиономии прикладывали.
- Указано у Арибет в списке - "сердце истерички припадочной 1 штука", - довольно констатировал я.
- Действительно, - согласился со мной рассудительный Даэлан, хотя и подозревал, что в процитировал я не дословно, - редкий продукт. Откуда ж у истеричек сердце то?

Даэлан набросок

леди Арибет ди Тильмаранд, специально для Йомы, выгуливающей Кассандру, в качестве моральной поддержки.

Бонус: истинное лицо художника

@темы: Neverwinter nights

---

Доброго веремени суток, Mad Sleepwalker) Безусловно, рада вас видеть, но не задать этот вопрос не могу) Мы знакомы? Какими судьбами?))

---

Без предисловия никак)
Началось все с диалога в духе
Эна: а давай ты чего-нибудь нарисуешь!
Экскалибур: а чо бы и не нарисовать.
Эна: у меня тут появилось ГЕНИАЛЬНОЕ предложение! Давай ты порисуешь комиксы-скетчи по Невервинтеру?
Экскалибур: а чо бы нет. Ток играть я не буду. Ты будешь автором текста.
В общем, слово за слово, так и стала Утена победительницей. То есть текст разросся, художника развезло, и стало оно тем, что стало. А чем оно стало не совсем понятно) В моменты, когда на меня накатывали особенно тяжкие волны самобичевания, Экскалибур предлагал перестать выебываться и считать это фанфиком, с чем я, тайно скорбя, соглашался. Однако же, по моему сугубо субъективному мнению, фанфик, даже самый захудалый, несет в себе зерно некой оригинальной идеи на основе имеющегося материала. Так что будем честны, с куда большей справедливостью наше творение можно назвать вольным пересказом (содрогаясь, вспоминаю Яхнина) индивидуального прохождения, щедро сдобренным авторским домыслом и откровенной отсебятиной. Тем не менее, чем дальше в лес, тем толще друиды).
На фоне всего этого не могу не упомянуть отдельно, сколь я благодарен Мелиссе и Йоме. Первой - за то, что в свое время, почти десять лет назад, она меня подсадила на Невервинтер, а второй - за то, что все это время она не дает мне забыть о моей к нему любви. Ну и конечно непосредственно Экскалибур, мой художник и, по совместительству, психолог, терпеливо выслушивающий мой скулеж в периоды творческих сомнений.))
Итак, приступим же!

Название: Сказ о приключеньках колдуна отважного на просторах земель бескрайних, Фаэруном именуемых.
Автор: Enlil
Художник: Еxcalibur
Фандом: Neverwinter nights
Персонажи: Исендель Ле'тнер (эльф, колдун, характер хаотично-нейтральный, вероисповедание - Великая и Ужаслая Вераэна, двуликая богиня беспредела безжалостного), Фасолька и еще куча всякого канонного народу, всех перечислять замаешься.
Рейтинг: покамест все невинно, но вряд ли меньше NC-17 будет.
Жанр: юмор с налетом экшена, да и вообще приключенек много, что автору в голову взбредет.
Краткое содержание: ну в названии уже все сказано))

Компания первая. Глава первая.
Приключенька первая, в которой мы узнаем, как вредно пить в ночь перед экзаменом.

Академия Невервинтера была для лорда Нашера актом отчаяния. В своем стремлении взрастить героя посреди объятого ужасом и чумой города он питал, на мой взгляд, неоправданно оптимистичные надежды, закрывая глаза на порочную человечью, эльфячью, гномью, тролью и полуросликовую натуру. Совсем уж злостные мошенники и головорезы отсеялись еще на первых испытаниях, оставив тех, у кого хоть как то сохранялась голова на плечах или хотя бы руки из того места росли. И среди них, конечно, находились гипертрофированно возвышенные идиоты и скрытные меркантильные лизоблюды. И, если уж выбирать из этих двух категорий, за некоторыми деталями, с большей вероятностью меня можно было отнести ко второй. В другой ситуации я, подобно множеству других, стремился бы держаться как можно дальше от Невервинтера с воцарившейся в нем Воющей Смертью, но предложение Нашера оказалось слишком жирным, хотя и попахивающим тухлятиной, куском. Сосредоточенная, преисполненная осознания возложенной ответственности дисциплина быстро сменилась свойственной любому братству студиусов разудалой безалаберностью. Из под полы ходили, покупались и перепродавались конспекты, шпаргалки, картинки с голыми бабами и бутыли с мутной побулькивающей жидкостью внутри (ее из местных грибочков варил в подвалах гном кочегар). Жидкость пользовалась особенной популярностью среди учеников и некоторых учителей.
Одно отдельно взятое, роковое утро в Академии Невервинтера началось в несусветную рань, то есть ближе к обеду. Началось безжалостно, без всякого снисхождения к тому, что вчера ты всю ночь обмывал с однокурсниками то, что-то маловнятное но, несомненно, очень важное.... что так хорошо сидим, что такая хорошая ночь, и что вообще завтра экзамен, так почему бы и не. Обмывали удачно, вплоть до зеленых чертиков и девиц из борделя, пронесенных на территорию академии контрабандой. Фасолька, даром что фамильяр, нынче невинно посапывала на подушке по соседству с моим длинным эльфийским ухом. Умаялась, бедная, весь упомянутый вечер изображать зеленого чертика.
В дверь настойчиво колотили, иногда, кажется, даже ногами. В ответ на глухие удары из глубин сознания жужжащим назойливым роем поднимались неразрешимые вопросы.
Что нужно от меня этим людям? Что я здесь делаю? Почему они так громко топают? Какой еще экзамен? Оставьте меня наедине с моей скорбью и подушечкой! Лишь она понимает тоску мятущейся души чародея!
Мстительный мудак, которого мы вчера пригласить на попойку забыли, даже расолу не принес, взирал сверху вниз, с высоты своего роста, с плохо скрываемым злорадством и рвался самолично сопроводить до дверей аудитории, где пройдет экзамен. Прогонять я его не стал, решив воспользоваться предложенными услугами. Уверен в адекватности собственной ориентации в пространстве я не был, а потому был рад возможности на кого-то опереться, а сам он пусть хоть обмажется своим злорадством, главное что бы до места довел. Хорошо что экзаменатора моей специальности вчера на попойку, то есть на тренировку позвать не забыли. А потому лежал он нынче в уголочке, посапывал тихонько, и никому не мешал экзаменоваться. Просто прелесть, а не преподаватель!
После триумфальной сдачи экзамена, которую никто, кроме меня не видел, на пороге меня встретил Главный Надзиратель. Он переводил подозрительный взгляд с моей помятой физиономии на экзаменационный листок, где дрожащей с похмелья рукой преподавателя по чародейству, безжалостно разбуженного, было выведено сакраментальное "отлично". Особых причин для такого недоверия к моей особе, на мой взгляд, не наблюдалось, но, должно быть, надзиратель полагал меня виновным во множестве творимых в Академии грехов, к большей части которой я, между прочим, был почти не причастен.
Вечер выпуска мог быть ничем не примечателен, тем более что отметили, да еще так лихо, его заранее, если бы не обязательный для таких умных мальчиков, как я, ритуал восхваления и выдачи по заслугам. Теоретически, без потери смысла, это можно было бы назвать постакадемическим распределением и закабалением работодателем особо выдающихся кадров. Но глядя на потрясающей красоты эльфийку мне нравилось думать, что меня восхваляют просто так.
Однако же в момент самый интригующий, на пике велеречивого описания моих многочисленных достоинств, супостаты злобные в замок ворвались самым неожиданным образом и давай непотребство всяческое творить! Примерно как мы вчера, только еще убивали всех, кто под руку попадется. Смотрели на меня прекрасные глаза эльфийской девы ободряюще и с надеждой. Сама хозяйка этих глаз ближайшему супостату рукоятью меча череп можжила. Кровища кругом, мозги на доспехах красавицы, кишки чьи то под столом еще пульсируют! А меня после вчерашнего то еще пошатывает, да подташнивает. Стоял я гордо, спина прямая, в пальцах комок молний зрел, и думал о бесспорно высоком, как бы честь академии не посрамить и сблевануть аккуратно в сторону, что б не заметил никто.
Уберегла Великая и Ужаслая Вераэна от гибели и бесчестия, отразили атаку, и тут бы, наконец, перекусить чего, такой жор напал после всех этих свершений героических, ан нет, отправила меня эльфийская дева (черт бы побрал этих баб!), пакость какую то контрабандную спасать от налетчиков. Давно ходили по Академии слухи, мол привезли редкость какую заморскую, страшно ценную, но что именно не знал никто, хотя предположения разные были, а особо ушлые даже ставки принимали. Но попытки в хранилище пролезть среди студентов успехом не увенчались, а тут, в обстановке критической, послали меня прямым текстом с письменным разрешением и благословением.
Отправился, словом, имущество академическое от посягательств защищать, ну и по пути добро и справедливость всячески причинять. Ну или как выйдет там с этим добром по обстоятельствам. Шлялись мы с Фасолькой по запутанным коридорам Академии, заблудились трижды, множество слов благодарных Великой и Ужаслой посветили, и множество всяких супостатов, в чьих агрессивных намерениях сомневаться не приходилось, по пути встретили.
Безрадостно, но не удивительно было то, что когда прибыли мы на место, где контрабанда должна скрываться, не было уже ни контрабанды, ни супостатов. Только два мужика, в печали великой пребывающей, да силуэты экстренной телепортации.
- Ой бида-бида, - причитал эльф и руки трагично заламывал. - Что делать? Как жить? Надо к Арибет сходить, она всегда знает, что делать.
А друг его, франт с залысинами, но в шелке красном, в золоте да каменьях, встретил меня взглядом столь презрительным, что сразу ясно стало - давно его рожа кирпича ждет.
Словом, неловко вышло, что и говорить. Не заладилось как то мое трудоустройство после Академии.

Иллюстрации

Главный герой Исендель собственной персоной в фас и профиль))

Художниковская любимица Фасолька))

@темы: Neverwinter nights

---

Как то тут смутно привиделось мне, что в наших рядах назревает паника. И вот что я хочу сказать по этому поводу:

Сыны и дочери Неварры, Ривейна, Ферелдена и Долов! Братья, сестры и маги крови! Я вижу в ваших глазах тот же страх, что сжимал мое сердце! Возможно наступит день, когда мужество покинет нас, когда мы предадим Инокентия и разорвем ткань - но не сегодня! Быть может настанет час дедлайна, когда строительный фен треснет, иглы сломаются, а линолеум вывалится в окно - но не сегодня! Сегодня мы сразимся за все, что мы любим на нашем славном Дай Фесте!

---

Эна. Москва. Соционика.

Что я, в кратце, вынес после своего пребывания в Москве. Помимо прочего. Имеет место быть предположение, что я баль. Забавно. На мой вкус - Бали, габы, - хрен редьки не слаще.
Хотя, кто спорит, достов иной раз так и хочется ревизнуть.

---

Эна и литература

Читаю я тут потихоньку унесенных ветром. Моральный облик Скарлет, что ни говори, вызывает много вопросов, да и Ретт Батлер, при всех его многочисленных достоинствах, не мужчина моей мечты. Что ж поделать. Регулярно со слезами на глазах вспоминаю Совесть - ей еще "Эмма" не нравилась. Однако, к чему это я. Логичность и стиль повествования окончательно покорили меня где то на середине второй книги. Ну оно же, блин, шикарно!
"Под воздействием коньяка, размывающего контуры совести..."
Особенно это утешающе после Хроник Корума. Как то не поладили мы с ними.

---

Отстой. Пичалька. Пещера.

Злой московский комиккон заставляет меня оперативно до 11 сентября доделывать все узорчики и прочие украшательства на костюм. Сижу в ночи, вручную пришиваю окантовку к штанам (не берет машинка три слоя кожзама). Красное, коричневое, серебряное. Я себя не охотницей на демонов начинаю чувствовать, а клоуном.
Зато посмотрела терминатора. Начала с последнего, бесконечно удивилась, начала смотреть первый и немножко второй. А потом случилось четыре часа утра и я уснула. Но первые два неожиданно очень ничего. И Кайл Риз такая трагичная трогательная очаровашка, куда деваться. В общем, очень мило. Ну, за исключением последнего. Последний непонравился категорически, не знаю, чего пытались изобразить актеры, но Сара получилась истеричкой, а Кайл нытиком.

Не хочу ничего делать. Хочу сидеть в своей пещерке, пить чаек и проходить инквизицию за эльфиечку. Хельги правда вроде как говорил, что в "чужаке", к сожалению, все таки нет опции "вломить Соласу", но я все равно не теряю надежды. Ну пусть не вломить, ну хоть высказать ему все, что мы с эльфиечкой об нем думаем то можно?

---

Эна и СОС 2015

Долго меня тут не было, но вот она я, тем более есть такой шикарный повод - поездка на СОС. Пожалуй именно ради того, что бы сказать, что я обо всем этом думаю, я и выплыла из глубин. Итак, начнем же.

"Если вы уронили достоинство - делайте вид, что оно не ваше"

Начать, пожалуй, стоит с того, что в этом году на СОС я подалась аж в трех заявках. Первым был фотокосплей - Шульдих. Вторым - сценка "Минздрав предупреждал". И, наконец, звезда программы и вершина стремлений - Мстители с дефиле по героям шторма.
Фотокосплей у меня не приняли. Был я после работы, после второй двенадцатичасовой смены, в непрерывном крафтовом напряжении сцепив зубы и совершенно нескромен, а потому впал в ярость и нецензурное словоблудие, коее пришлось выслушать Йоме, пока я плевался ядом в трубку и в гневе давился вишневой мармеладкой. Йома сообщила, что ее Милу тоже вообще то не приняли, что подлило масла в огонь моего негодования. В ту ночь я особенно плодотворно шлифовал доспехи.
Сценка "Минздрав предупреждал" обрушилась на меня, как снег на голову. Вообще Фаби, вроде как начальник косбенда, меня тоже предупреждал, но когда примерно эдак за пару недель до феста мы с ним столкнулись у Йомы и он ненавязчиво поинтересовался, помню ли я, что соглашался играть эльфа, я решительно и оскорбленно ответил "конечно да!", и только потом, после ухода его, я робко и шепотом интересовался у Йомы, куда, на когда и что вообще за сценку они планируют делать. Фонограмму и сценарий я послушал и почитал эдак за неделю до. Прочитал, послушал, и так мне неожиданно все это понравилось, такая чудесная у меня оказалась роль и такой очаровательный голос озвучания моего персонажа, что я, в приступе раскаяния и самокопания, почувствовал себя практически недостойным такого счастья, и с одержимостью фанатика начал слушать фонограмму. Я ел и слушал. Ехал на работу и слушал. Крафтил и слушал. И когда ложился спать, в голове моей вертелось "Вот только давайте без этого!". С костюмом все решилось довольно неожиданно. Как то вдруг Фаби узнал, что я делал Фенриса, "иди в нем, это будет прикольно, - сказал Фаби. - Чо бы нет". Аргумент мне казался неопровержимым.
С Мстителями тоже все обстояло непросто. Ничего нового в подлунном мире, кто то вопил, что будет делать, потом что не будет, потом что снова будет... и так они мне все надоели. Костюм точно дедал Царь и точно делала я. Кроме того, в поле моего зрения находилась Йома, и я, преисполненный решительности, был готов тащить ее на фест, проламывая стены и свергая горы. Йома время от времени, конечно, страдальчески повякивала, а во мне просыпалась совесть и сомнения, которые, впрочем, тут же исчезали, стоило кинуть взгляд на непаханное поле крафта. Никаких лишних мыслей! Никаких сомнений! Впереди ждали неснесеные горы! А гор было много. Осложнялось их сворачивание еще и тем, что, согласно правилам СОСа этого года, нам, как победителям альтернативного дефиле прошлого года ну никак нельзя было участвовать в этой же номинации в этом году. Итак, мы шли в "шоу-дефиле". Ах, это "шоу-дефиле". Мандраж, бесконечные препирательства с Царем, ночные кошмары, в которых ко мне приходил Кельтас с табуреткой, и, как всегда, парочка скудных, убогеньких репетиций. Мы подаем заявку, и, дней эдак за пять, орги с прискорбием сообщают нам, что мы не можем участвовать в шоу-дефиле, поскольку туда не принимаются фэндомы не азиатского происхождения. В прошлом году в этом же шоу ничего не мешало участвовать той же, в частности, доте, ну да ладно. Зато теперь, внезапно, нам было позволено участвовать в альтернативном. Народ, честно говоря, даже обрадовался, но я, все еще находясь под впечатлением от непринятия фотокосплея, рычал, плевался и трясся от бешенства.
За три дня до отъезда я заболел. Я лежал пластом весь в соплях, страдал, и трясущимися руками упрямо шлифовал и красил доспех, поминутно сморкаясь. Дом был завален платочками, я сожрал весь имбирь, весь мед, забрус и лимоны в доме. К запаху краски интригующе и неизбывно примешивался аромат звездочки. Я мучался и эти мучения с неожиданной силой воскрешали в моей душе угрызения совести. Я сидел тут, дома, а Йома, одинокая и несчастная, крафтила сама, хотя я так клятвенно заверял ее в своей помощи и грозился про стены и горы. Время от времени, когда угрызения мои достигали своего пика, я звонил Йоме, и грустно гундосил в трубку робкое "ну как ты?". Йома, естественно, была плохо, о чем не стеснялась мне сообщать, не церемонясь в выражениях относительно идиотских звонков некоторых особенно совестливых.
В поезде молоденький проводник, пока нас на свои места загружал святой и немногословный Заг, ехидно поинтересовался нам в спины, мол это что, цирк у нас будет? Он, может, думал, что мы не услышим, но я, малоадекватная после болезни и безудержного крафта, злая и мстительная, услышала. Давно я не испытывала такого злорадного упоения, при каждом мало-мальски удобном случае третируя молоденьких проводников комментариями насчет дю солей, сбора труппы, танцев у шеста и прочего. Это было низко и мелочно. Но приятно.
В Барнаул, этот загадочный город грехов, мы приехали в шесть утра, в ливень. Загрузившись в такси с мрачной, чем-то недовольной теткой-водителем, мы едва не удавились по дороге. Право слово, лучше бы в машине играл шансон. Сначала была слезливая песня какого ванильного парнишки про любовь, расставания и еще какую-то хрень, затем что то абсолютно такое же, затем, каким то немыслимым образом туда затесался то ли сплин, то ли Цой, но водитель недрогнувшей твердой рукой переключила уже при первых же аккордах на что то, где точно такой же парнишка уговаривал девушку не разбивать его сердце, верить, позволить ему склеить и еще что то вязнущее на зубах и тошнотворной патокой заливающее мозги.
Но вот, мы заселились. И вот тут, как и полагается, началось самое интересное.
Пока Йома докрашивала и докрафчивала, меня жддала репетиция "Минзрава". Я, конечно, ответственно прослушал фонограму, но состав команды был из трех городов и лично я в лицо знал только Фаби. И я помчался. Та-дам. Слава Эру, сам я пришел позже, но Фаби много и нелестно выражался относительно того, что в дождь их около получаса продержали на улице. Да, участники пришли к ДК, устремились было внутрь, и тут то и выяснилось, что у оргов нет списков участников. "Ждите", - сказали им, и они ждали. На улице, под дождем.
Как бы там ни было, я приехал позже и внутрь прорвался без проблем. Однако попасть внутрь это даже не пол дела, это только первый шаг. В трехэтажном ДК со своим топографическим кретинизмом, руководствуясь довольно туманным инструкциями Фаби по телефону, я довольно скоро заблудился уже в главном холле. "Что ж, - подумал я, - не страшно. Тут должны быть волонтеры. Они то мне наверное подскажут. На то они и волонтеры". Тадам.
"Команда Лысая гора?... Не, не слышали..."
"Гримерки сценического косплея?... Ну... где то, наверное, тут..."
"Вам сказали, что где то на втором этаже?... ну, пройдите к двери 28, может быть там.."
Стоит ли говорить, что за дверью 28 я не нашел ничего, кроме швабр и повесившейся мыши? Нашел меня в итоге Фаби, когда я, предаваясь отчаянию, сидел на зеленом диванчике возле гардероба. Нашел и утешил, мол никуда я не опоздал, репетиция, мол, задерживается. В тот момент Фаби был столь же оптимистичен и наивен, как и я. Задерживается. Меня сопроводили в гримерку, время шло, ситуацитя не прояснялась, на репетицию никто никого не звал, меня поили чем то прозрачным и бодрящим. Время шло. Наконец Клубничка принесла нам весть, мол она тут узнала, некий орг ей сказал, что нужно подойти к сцене и записаться на репетицию, иначе нифига. Внезапно. Фаби стенает у стены в шапочке под парик и его торопливо красят под Зеврана, я беру Клубничку под белы ручки и мы идем с ней к сцене. Я, честно говоря, пару другую раз по пути едва не заблудился, и это только пока мы по лестнице спускались, но, все же, добрались. Миниатюрная Клубничка отвечала за траекторию, я - за решительность. Добираемся до сцены, где происходит диалог примерно следующего содержания:
Я: где тут у вас сценический на репетицию записывается?
Орг1: что?..
Клубничка: нам сказали, что нужно записаться, что бы нас пустили репетировать.
Орг1: да? я не знаю...
Я: так что там с репетицией?
Орг2: вот сейчас караокеры отрепетируют и сценический пойдет. А вообьще у нас технические проблемы.
Клубничка: вы не могли бы прислать за нами волонтера в гримерки, когда подойдет время?
Орг2: нет! нужно, что бы кто то остался тут!
Я: хорошо, мы остаемся. Мы будем сидеть тут и ждать. Мы сидим за вашей спиной и ждем, когда "Лысую гору" пустят репетировать.
(караокеры репетируют, страдают и матеряться)
Команда "Бесполезное Братство": мы прешли репетировать нашу сценку.
Орг2: вот сейчас допоют вот эти караокеры, и можете идти на сцену.
Мы с Клубничкой: эй! А как же вообще то Лысая гора?!
Орг2: а где вас вообще всех носит?!
Мы с Клубничкорй: ШТО?!
В общем, Клубничка убежала в гримерку собирать наших, пока я защищал грудью, словно амбразуру, сцену. Наши собрались. Я уже говорил выше, что состав у нас из трех городов и большинство в глаза друг друга никогда не видели. На десятиминутную сценку нам дали репетиции пять минут времени, из которых минуты две мы пытались объяснить звуковику, с какого именно момента нужно включать фонограму. После чего нам сказали "все, ваша репетиция окончена". Тадам.
После, прости хоспади претенциозность этого слова, репетиции, я возвращаюсь в квартиру, меня красят, делают нос, мы выслушиваем стенания Йомы, что она сегодня никуда не поедет, она будет крафтить. Йома сдается, видимо, на аргументе "что я, зря эту твою палку таскал и косые взгляды проводника терпел?!" (палку вообще то несла и везла сама Йома собственноручно, но такие мелочи значения в подобных обстоятельствах не имеют), мы заталкиваем ее в платье, а потом заталкиваемся в такси. Водитель недоволен, ему пришлось ждать аж целые пять минут (стоит упомянут, что в загадочном Барнауле такси приезжает очень быстро и не оповещая заранее, что поставлено на маршрут), но я зол, мне море по колено, я с носом, в костюме Фенриса и голубых тапочках с цветочком. Возможно водитель понимает по глазам, что еще одно слово и я его удавлю, а может я даже рявкнул чего, но пять минут пути до дк проходят в тишине и благости, в которой я строю планы мести и уничтожения тевинтерских магов.
Время до сценки пролетает как то так незаметно, словно мы приехали прям в притык, по крайней мере воспоминания об этом отрезке времени остались у меня самые туманные. Какие то детали мы с Фаби обсуждаем прям по пути к сцене, мы с рыцарем, как два партизана, садимся в зрительском зале у самой сцены. Предшествующие нам даже сценки меня начинает мелко потряхивать, Йому, сидящюю рядом и не участвующую в сценке, кажется начинает потряхивать крупно.
Начинается сценка и все, казалось бы, идет неплохо, хотя дракон выглядит заебаным, принцесса и рыцарь охреневшими, у барда раньше времени ломается лютня, я самозабвенно шароеблюсь по сцене, и только злодеи очаровательны и невозмутимы. Все очень, очень стараются. Все идет вполне неплохо примерно до тех пор, пока в какой то момент ведущий из-за кулис не сообщает "это была команда Лысая гора! И... а, это что, еще не все было?". За кулисами рядом со мной громко и изобретательно материться дракон. Клубничка, на чей выход пришлось нежданное откровение, судя по движению ее губ и давно прошедшей под шумок фонограмы, материться прям на сцене. Сценку мы, тем не менее, заканчиваем, терять нам уже нечего.
После сценки мы выползаем наружу, где я подвергаюсь некоторым поползновениям и домогательствам экзальтированных девиц. Их куда меньше, чем было в свое время на Дае, но, в целом, совершенно ничего не изменилось.
"Боже мой, Фенрис! Да он как живой! Ты мой самый-самый любимый персонаж! Можно я тебя потрогаю? а можно обниму? А сфотографироваться можно? Аааа, он обнимает меня за талию!!! Фенрис, я тебя таак люблю!! О боже, он потрепал меня за щечку! я не могу фотографироваться, я плачу! Я всегда об этом мечтала!!"
Походили мы недолго, но, пожалуй, стоит упомянуть эльфа. Вернее даже ЭЛЬФА. Потому как он стал поводом многих споров и наше с Йомой видение ситуации как то резко различается. Спускаемся мы по лестнице, и тут глядь - эльф! Не писаный красавец, но интересный такой, стильный, стройный, в веснушках, и эдак с непринужденной грацией привалился у парапета. Я Фенрис, мрачный эльф в коже и с татуировками, мне рядом с такой красотой как то не к месту, но Йома, эльфийская богиня, думается мне в тот момент, смотрелась бы с ним потрясающе. Йома тоже непротив, ибо не я такой один эстет и не мой только взгляд упал на это очарование. Йома пристраивается к эльфу, Лилибет фотографирует, я бегаю рядом, пытаюсь красиво разложить складочки и расправить йомин шлейфик, ибо красота. Йому, кажется, эта суета маленько смущает, эльф же невозмутимо приобнимает эльфийскую богиню, чем вызывает непроизвольное подергивание моей бровки и ухмылки. Йому, видимо, это смущает еще больше, я же убеждаю себя, что я мрачный эльф, ненавижу магов и все по канону. Кое как сфотографировав парочку, мы с Лилибет замечаем, что возле лестницы, у прилавков, отирается вполне себе очаровательная эльфиечка, и пока мы обмениваемся мыслью пригнать сюда еще и эльфочку и сфотографировать и ее, за нашими спинами что то происходит. Когда я оборачиваюсь, Йома с эльфом уже мило воркуют, а эльф смотрит на нее ласково-ласково, как рыженький котик. Ну я и не сдержался. "Она, кстати, замужем" - брякнул я, чем вызвал секундное самешательство в глазах обоих, а затем бурное негодование Йомы и какие то невнятные заверения эльфа на тему того, что то ли он не имел ни малейшего намерения, то ли наоборот, имел и теперь его сердце разбито. Йома пылала праведным негодованием, и мне пришлось спасаться от нее, с самодовольным гиканьем прыгая по лестнице. На следующий день, кстати, я решил исправить свою оплошность, раз уж этот эльфик так приглянулся Йоме, и, встретив его у дк, жизнерадостно повис у него на шее. Эльф меня не узнал, в первый день я все таки был мрачным эльфом, а во второй - суровой охотницей на демонов, но я доверительно сообщил ему, что мы то его помним и никогда не забудем, что, мол, весь вечер у нас только и было разговоров, что о нем и разбитом сердце эльфийской богини. Эльф вспомнил, и, по словам Йомы, потом как то уж очень преувеличенно дружелюбьно улыбался ей при встрече. В общем, Йома снова была недовольна.
Второй день начался с стандартного для любой первой носки костюма, по крайней мере моего, подшивания, сметывания и драпирования. Естиественно крепления до конца не продуманы, естественно куча всего не доделано, я печален, зол и, как то думается мне, что не так все с этими горами просто и катилось бы оно все в места не столь отдаленные, сколь известные. В ДК приехали облачившись только на половину. Куча доспеха по двум огромным сумкам, вламываемся в ДК, и предусмотрительно сразу на входе интересуемся у орга, где, чорд возьми, гримерка альтернативы. "На третьем этаже", - говорят нам. Я смотрю на наши сумки, смотрю на Йому нижней частью одоспешенную, и понимаю, что Йома сейчас может вспылить, что нибудь сказать.... и вот тогда меня прорвет и я начну убивать. Прям крафтом, прям оргов и волонтеров. Какому, черт возьми, идиоту, пришло в голову, что гримерку АЛЬТЕРНАТИВНОГО дефиле, дефиле, на которое традиционно идут более сложные костюмы, ставить на ТРЕТИЙ, мать вашу, этаж?! И это я тогда еще не видела лестницы, узкой грутой лестницы, проводить по которой нас вызвалась какая то чрезмерно отзывчивая организаторша в сопровождении миниатюрной хрупкой волонтерши. Я совершенно серьезно опасалась, что по пути мы навернемся. Однако мы добрались. Добрались, оделись, спустились к закулисью, впервые прослушали переделанный из шоу-дефиле под альтернативу трек, под который выходим. Что тут сказать, лучше поздно, чем никогда. Стоим за кулисами, ждем своей очереди, трепещу от восторга, понимая, что ведущий не считает необходимым озвучивать номера команд, знаю, что мы четырнадцтые, но когда он, это четырнадцатый, черт бы знал. Не обошлось и без любимой фишечки ведущего, в какой то момент на одном из выступлений он опять решил, видать, что хорошего помаленьку и на середине выступления какой то комманды выключился трек и ведущий начал объявлять новую команду. Почему бы и нет, в конце концов. Потом, кстати, я почитала вопль души ведущего, мол надо предупреждать, когда вы собираетесь сделать мхатовскую паузу, любой бы человек не так понял. На мой взгляд звучит малоубедительно, как от того танцора с штанами.
Но вот дошел таки нумер четырнадцать, выходим мы такие с Сильваной, красоты неописуемой, фонограма что то на заднем плане пормочет, а мы красывые, спасу нет! И вот я, такая вся красивая, как и предусматривалось сценарием, делаю шаг назад, дабы освободить обзор выходу Йомы с Царем, наступаю на свой плащ и, совершенно непредусмотренно сценарием, падаю. Лежу на сцене, вся такая красавица, и, раз уж такая оказия случилась, пытаюсь принять позу пофансервисней, ну, ножку там с оторвавшимся загибом сапога поэротичнее вытянуть, ручку с арбалетом повоинственней на Сильвану навести, я ведь, блин, спасу нет, спец по фансервису. Валяюсь, раскорячившись, на сцене и думаю, что Зератул с Джоанной как бы уже деруться, на сцене лежиться неплохо, кто спорит, но как то уползти надо бы. Где то этот период у нас Сильваной у обоих отрываются наплечники, и я свой, эдак ненавязчиво отползая в сторонку, пытаюсь если не незаметно, то хотя бы максимально невозмутимо, зашвырнуть за кулисы. Какого черта, в конце концов, пусть скажут спасибо, что я еще раздеваться не начала, вот был бы фансервис. За кулисами мне, конечно, немножко подурнело. Схватившись за голову, во всех красках я представила, что мне сейчас скажет Царь. А Царь, он, знаете те ли, в выражениях как правило не стесняется. А тут еще и Икки выруливает, воинственный весь такой, сердитый. "Ты чего так далеко к кулисам ушла?!" - вопит. Тут немножко я расслабилась, раз уж Икки самое страшное на что обратил внимание, это край кулис, то Царь, может, и вообще ничего не заметил, в конце концов, ему в костюме Зератула очень плохо видно...
В общем, починили меня кое как, настроение, конечно, отстой, пичалька, пещера. Но и свои фанаты, даже на местами развалившуюся, помятую Валлу нашлись. На этот раз они меня приятно удивили, это были робкие, вежливые бородатые мужички, все сплошь невысокие, на которых я растеряно и испугано взирала с высоты своих 180 и 7 см каблуков. Они подходили, тихо и осторожно говорили, что я их любимый персонаж и если я не против, они были бы рады сфотографироваться.
Со временем отпустило, даже плакать в углу не пришлось, а там и мальчишки с "колой" подоспели. "Кола" прибавила изрядно градус оптимизма и дурости, и фест пошел как то веселее.
Йома уже писала у себя, но я бы хотела повторить. С мальчишками нам повезло неимоверно. Такой не то что бы безропотной, а предупредительной, самоотверженной помощи я не то что бы не ожидала, она свалилась на меня как снег на голову. Восхищение этим обстоятельством мне никак не помешало, впрочем, третировать временами Лешу, заставляя его снимать с меня сапоги, ибо в какой то момент они начали мне давить дак безумно, что я еле передвигалась. Это было так очаровательно, так трогательно (помощь в целом, а не только снимание сапог), что под воздействием "колы" было впору поплакать в углу от умиления. За Йомой в частности постоянно таскался оруженосец. Вернее это она его так называет, раз уж он с таким энтузиазмом принимал у нее щит и цеп, но я предлагаю не мелочиться и, как и полагается крестоносцу, взять его в ученицы, потом сделать организатором Дай-Феста и дать ему имя Йома.
В общем, подводя итоги, мы всех победили. Взяли приз от жюри, от зрителей в альтернативе, и даже от жюри в сценическом. Наверное ведущему стало стыдно. Сам процесс награждения был уныл и убог, как нельзя более, картинок нет, награждают в совершенно безумном и хаотичном порядке, что происходит непонятно. Предшествовало все каким то бестолковым перечеслением всех, кто помогал в организации и еще более идиотским награждением избранных от организаторов других фестов. Идиотским оно было, потому что награждались избранные ни больше, ни меньше, как несуществующими, нераспечатанными билетами на этии фестивали.
В завершение всего этого что можно сказать... в итоге у нас в руках развалился призовой значок, да.

Немного фоток

Как мы доползли до фотоугла

Мы и мальчишки

Джоанна, Сильвана и Царь собственной персоной

Джоанна и Зератул за мирной беседой

Мы и лапочка Сэра (она же Принцесса)

Йома и камень преткновения))))

---

Обо всем по немногу.

Коллега Настя на работе читает книги с претензией на психологию "Рождение женщины" и "Путь к замужеству". Я перечитываю Гарри Поттера и планирую спасение мира от Корифана попутно с совращением Пандуса. Мне срочно нужна доза Йомы внутривенно.

Посмотрела фильм "Помпеи". Фильм о том, как Джон Сноу пытается изображать Рассела Кроу в стиле Генрика Синкевича. Мир боль. Пойду пересмотрю "Гладиатора"

---

Пыщпыщ)

Доброго времени суток, MK@)))
Мы знакомы?))

---

Эна и DAI

Изначально тут планировался большой и подробный пост. В нем я собиралась ругаться на гребанные внутренние земли, в которых я застряла на три дня, пытаясь выполнить УСЕ, прям таки УСЕ квесты, на странную систему подбирания лута, порой совершенно невыносимую с мышки, на то, что у меня очень некстати комп не видит геймпад, на то, что я идиот и после четырех дней игры (3 из которых я провела в первой локации, дада), я вдруг осознала, что не прогрузились сохраненки из кипа и начала игру заново. Хотела похвалить лошадь, которая, после моральной травмы скайрима, ведет себя как нормальная лошадь, а не как кара небес, наложенная на героя, дабы закалить его перед будущими испытаниями. Но немножко сложно все это описывать, когда ты не дошла до середины игры, а уже успела всплакнуть. Биовар, определенно, молодцы, они изрядно натаскались в атмосфере на МЕ3.
Мне нравится DAI. Нравится безумно, и я уже успела задолбать Хельги, Кару, Рыбу, и даже немножко поприставать к Вилу. Хотя с Вилом мы взаимно приставали друг к другу, видимо он тоже уже успел задолбать Совесть.

Играю за эльфа-мага, которому безумно идет форма магов Серых Стражей. На второй раз он даже получился симпатичным. И мне безумно нравится, что игра не забывает о том, что я эльф. По крайней мере меня регулярно обзывают остроухим выродком и пытаются всячески притеснять, а духовное эльфийское единство с Соласом вызывает тонны мимимишек. Вообще куча всего вызывает тонны мимишек.
Кассандра - шикарна. Железный Бык - шикарен.
Лелиана (Эру, я не верю, что говорю это >< - шикарна.
Солас и Дориан - тоже очень ничего.

---

Эна и Dai Fest VIII

Я не знаю, что тут можно сказать. Мы это пережили.
Молодежь сделала мне боль. Я стар. Я супер стар. Они не знают и не любят вайсс и финалку. Они знают и любят титанов и кил-а-кил. Я мега стар.
Стервятник и "стимпанк нумер 8" были шикарны как рассвет, как бутерброд с колбасой на ночь, я горд своими девочками.
Мстители в очередной раз покорили мое сердце. Это сумасшедшее сочетание наглости, непосредственности, вопиющего раздолбайства и оголтелой самоотверженности. Да, все было плохо, да, перед самым выступлением у нас началась массовая истерика и мы были побиты оргами. Но, Эру, это почти на грани гениальности.
А свое дефиле я запорол нахрен.
а вообще все было довольно мило.

ЗЫ: отдельное спасибо Dainaname no Kaito, за повязку, которая пролежала все эти годы и, наконец, дождалась своего часа.
Я не успевал ее сшить, я шил куклусминьонов)